Лорд Ровилар сидел, как парализованный. Слушать, как судят его сына, было тяжело. Тем более, что за подобное преступление наказание достаточно сурово. Его мальчик лишится не только наследства, ему в лучшем случае придётся многие годы провести в заточении. И отнюдь не на родном Сапфировом Острове. Куда его увезут? Где он будет обречен сидеть в темнице, лишенный возможности даже послать отцу весточку? А он сам? «Отец убийцы» — такое клеймо останется за ним навечно. Не говоря уж о том, что особым указом им обоим запретят жениться. Род преступников должен угаснуть.
«Не хочу!» — решительно мотнул головой Наместник и внезапно понял, что надо делать.
— Вы что-то хотите сказать, великолепный лорд? — поинтересовался наблюдатель с Кораллового Острова. — Извините, время для речей пока не пришло. Сначала следует обсудить, какой казни подвергнуть обвиняемого?
Он посмотрел на остальных советников — мол, правильно ли я сказал? Ему ответили благосклонными кивками.
— Высылка, — категорично высказался лорд Глессиар. — Далеко и надолго, если не на всю жизнь.
— Не слишком ли мягко? — поинтересовался Наместник Изумрудный. — Он нанёс удар по чести моей сестры! Кто теперь захочет взять в жены Шанирель, если узнает, что она была помолвлена с преступником?
— Но-но! — тетка кинулась в бой, защищая племянника. — Поосторожней в выражениях!
— И всё равно, я настаиваю на аресте.
— А я знаю парочку Островов, где отменные темницы, — вставил Моредар Рубиновый. — На Обсидиановом Острове, на Мраморном, на Серебряном… Или на Жемчужном!
— А давайте вообще отправим его к людям? — с раздражением бросила леди Аннирель. — Это, между прочим, мой племянник!
— Может быть, стоит обратиться к Видящим? — помолчав, встрял наблюдатель от Бирюзового Острова. — В конце концов, пострадала их сестра. Они бы сами назначили кару для преступника…
При этих словах все посмотрели на Хозяйку. Старая волшебница делала вид, что её не интересует беседа, и играла с кулоном на цепочке.
— Вы хотите, чтобы я передала преступника в Обитель? — промолвила она. — Это легко можно устроить. Тем более, что я…
— Нет!
Лорд Ровилар вскочил, стискивая подлокотники кресла.
— Нет!
— Вы что-то хотите сказать? — промолвил Шандиар Изумрудный. — Время высказаться у вас будет перед голосованием…
— Не надо никакого голосования, — Наместник выпрямился. — Я беру на себя вину моего сына.
Женщины ахнули в унисон. Мужчины переглянулись. Рави побледнел.
Чужую вину брали на себя редко — это значило, что бравшего будут судить и казнить вместо настоящего преступника. И, как знать, не напрасной ли будет эта жертва?
— Мой сын совершил проступок, — заговорил Наместник. — Но он мой сын. Я не могу допустить, чтобы над ним свершилась кара, даже если она и справедлива. Ведь ответственность за поступки своих детей несём мы, родители. Если ребенок оступился, вина не только на нем, но и на том, кто вовремя не удержал его, не объяснил, не научил, как надо и как не надо поступать. Я признаю, что в свершившемся есть и моя вина, и она тем больше, что всего этого можно было избежать. Именно я потакал прихотям Дехтирель, когда девочке захотелось стать волшебницей. Я не настоял на том, чтобы она осталась дома. Она бы, возможно, недолюбливала меня до конца своих дней и даже ненавидела и жаждала мести за то, что я, как говорится, испортил ей жизнь. Но я бы чувствовал свою правоту… тем более, что последние события показали, что это на самом деле так. И иногда родители могут и должны вмешиваться в судьбу своих детей. Моя вина в том, что Дехтирель вовремя не отказалась от бессмысленной мечты. Моя вина, что она выросла такой… самолюбивой и эгоистичной, — он бросил взгляд на Хозяйку. Старая волшебница тихо кивала головой, поддерживая и одобряя. — Моя же вина была в том, что мало уделял внимания сыну, из-за чего он в моё отсутствие нашёл себе новый… пример для подражания. Мне не следовало позволять Охтайру занимать должность денщика при моем сыне. И мне не следовало забывать о детях. Я после смерти жены целиком и полностью посвятил жизнь служению и работе — и забыл про все на свете, в том числе и о том, что у меня еще были дети, которым нужна моя любовь и забота. Венец Наместника оказался слишком тяжел и неудобен. Он разрушил мою семью… Я хочу снять с себя полномочия и отдаться в руки правосудия.
— Смело, — негромко пробормотал лорд Шандиар.
— Честно, — кивнул лорд Глессиар, у которого подрастали четыре сына.
— Лучше поздно, чем никогда, — кивнул и Моредар Рубиновый. — Вот несколько лет назад мой собственный сын, Моррир, преподнёс мне сюрприз. Я отправил его к воспитателю на границу, в надежде, что мальчик на деле узнает, какова опасность, исходящая со стороны Внешних Ворот. Он у меня неисправимый романтик и пацифист, представляете? Что было бы с Островом, если бы началась война? Нашу землю топчет враг, а Моррир цветочки нюхает! Я беспокоился за будущее мальчишки, попытался сделать из него воина и мужчину. Только он чуть было всё не испортил. Завёл интрижку с какой-то бродяжкой… Но я же отвечаю за сына. И я решительно пресек все романтические порывы и женил его на достойной девушке из старинного рода. Что было, если бы я тогда не настоял на своём? Мы в ответе за наших детей! И я согласен с лордом Ровиларом.
— Это благородно! — воскликнула и леди Аннирель.
— Отец, что ты говоришь? Опомнись! — пролепетал Рави. — Что же теперь будет?
— А что вы думаете, великолепные лорды? — Моредар Рубиновый оглядел остальных.
— Вы понимаете, что, беря на себя вину сына, — заговорил Шандиар Изумрудный, — вы отрекаетесь от платинового венца Наместников?
— Отрекаюсь, — не дрогнувшим голосом ответил тот.
Лорды переглянулись — такое спокойствие заслуживало уважения, хотя бы потому, что ни один из них не был готов сделать то же самое. От наместничества могли избавить, но чтобы сделать это самому…
— Как надлежит поступить в этом случае? — поинтересовался наблюдатель от Кораллового Острова.
— В случае внезапной и преждевременной кончины Наместника, а также в случае отречения оного от власти, ежели у него нет совершеннолетнего сына, могущего принять власть, должно объявить открытый турнир на соискание вакантной должности Наместника, — скучным тоном продекламировал лорд Глессиар по памяти свод законов Радужного Архипелага. — На турнир должны быть допущены все совершеннолетние мужчины, состоящие в прямом родстве с прежним Наместником. Все получают равные права — если претендентов больше двух, кто с кем будет биться, решает жребий. В исключительных случаях до турнира допускаются и супруги дочерей-наследниц, при условии, что девицы уже достигли совершеннолетия. Если же дочь у Наместника одна, турнир проводится исключительно среди юношей, претендующих на её руку и сердце — и платиновый венец в придачу.
— Значит, турнир? — подытожил лорд Шандиар. — Мне это нравится!
— А мне — нет! — воскликнул Рави, от волнения снова обретая дар речи. — Отец, как ты можешь? Ты… лишаешь меня всего! Имени, титула, состояния… достоинства, — добавил он намного тише, заметив, что на него и так посматривают с презрением.
— Имя собственное и титул лорда так и останутся с вами, юноша, — недовольно поджал губы Моредар Рубиновый. — Состояние вернуть не так уж трудно, надо только попотеть. А насчёт достоинства… Ну, дабы вернуть его себе, вам достаточно всего лишь выставить на турнир свою кандидатуру. Правила, насколько я знаю, дают равные права всем, кто назовёт и сумеет доказать своё близкое родство с прежним Наместником. Вам это сделать будет проще, чем другим кандидатам.
— Но до тех пор вы проведете время под стражей! — подвел итог лорд Глессиар. — Увести!
Артисты философски отнеслись к тому, что гастроли отменили. Какие уж тут праздники, когда прошел слух о том, что лорд Наместник отрёкся от платинового венца и арестован и будет осужден вместо своего сына. Тем более, что на поместье-столицу словно свалилась череда несчастий. Сначала несколько загадочных смертей. Потом гибель Видящей Дехтирель и траур по этому случаю. Появление сущности из другого мира… Неожиданное возвращение прежней Хозяйки…