— Ви! — Тириар бросился к сестре, пытаясь поймать ее за ноги. Он уже успел, ухватил подол платья и туфельку, но тут девушка случайно дрыгнула ногой, раздался треск рвущейся ткани — и на глазах изумлённого юноши Винирель вывалилась из окна. Её короткий отчаянный крик долго отдавался у него в ушах.
Всему на свете приходит конец. Долгая дорога сначала по Изумрудному Острову, а потом — по Сапфировому превратилась в нескончаемую череду празднеств, небольших пиров, катаний на лодках по тенистым лесным речкам и озёрам, похожим на глаза неба. В каждом замке на Сапфировом Острове, где останавливалась невеста наследника, к её свите присоединялся кто-то из живущих там эльфов, так что к поместью-столице подъехал такой большой караван, что выехавшие встречать его рыцари сперва обнажили оружие, приняв гостей за враждебную армию. Лишь мысль о том, что сейчас нет никакой войны, удержала их от атаки. Это — а также отсутствие среди встречавших кого-либо из семьи Наместника. Пока командир почётного эскорта — им был супруг леди Аннирель — думал, принимая решение об атаке, пока отдавал приказ послать гонца в поместье-столицу, недоразумение разрешилось. В небо взлетели фонтаны искр, звонко запели горны. Сотня лучших легионеров выехала вперед, занимая места вдоль дороги. Церемония приветствия началась.
Придворные артисты не знали ничего и не видели пышной церемонии. Им даже одним глазком не позволили взглянуть на почетный караул, на то, как рыцари гарцевали, перестраиваясь, перед тремя всадниками — самим лордом Шандиаром, его женой и сестрой, — как приветствовали гостей и предлагали им пересесть в лодки, чтобы проделать последнюю, самую короткую, часть пути, к причалам, где невесту поджидал жених. Вместе с большею частью придворных и слугами они тем временем въезжали в поместье-столицу через другие ворота.
Тут, откровенно говоря, их ждал не менее теплый приём, еще более радушный от того, что встречающие не были скованы условностями, традициями и ритуалами, которые трое суток репетировали под бдительным оком Мастерицы Развлечений. Все лорды и леди, а также многие простые эльфы и даже кое-кто из альфаров, кому удалось ускользнуть от бдительного ока хозяев, столпились вдоль дороги, заполнив обочины примерно на четверть лиги до ворот и на столько же за ними.
Впереди ехали придворные, за ними — высокопоставленные слуги, а артисты — здесь собрались сразу три труппы — замыкали шествие. Яркий фургон привлекал внимание издалека. На крыше его уютно расположились Янсор, жонглирующий несколькими стилетами, Раэна, играющая на арфе и Кайр, который вместе с нею составлял целый оркестр. Тайн и дети бежали за фургоном, Нюша и Калоник просто кривлялись, передразнивая публику, а Тайн время от времени кувыркался и вставал на руки. Раньше то же самое он проделывал вместе с Тиаром, но названного брата не было с ними почти два года, и акробату приходилось стараться за двоих. Даррен и мастер Боар вместе шли по обочине, и фокусник то и дело удивлял зрителей, доставая у альфаров из-за ушей фальшивые серебряные монетки, а у девушек из-за вырезов платья — ленты, букеты цветов и яркие безделушки. Некоторые он сразу же бросал в толпу, радующуюся таким нехитрым подаркам, другие с шутливым поклоном возвращал законным владельцам. Один из зрителей был до того поражён тем, как ловко фокусник стянул с его пальца перстень, что даже забыл рассердиться, обнаружив пропажу только когда та вернулась ему обратно.
Остальные артисты шагали возле фургона, и лишь Лейр и Соэль ехали отдельно. Юноша гарцевал на коне Янсора, а девушка сидела у него на коленях. И многие зрители исподтишка толкали друг друга локтями, шёпотом интересуясь, кто это. На актёра он не слишком-то походил. Многие были убеждены, что это какой-нибудь рыцарь, сопровождающий своего господина, и отставший от свиты ради того, чтобы приударить за хорошенькой девушкой.
Сам Лейр с любопытством вертел головой во все стороны. Поместье-столица, закрытая густыми лесами, встала перед приезжими неожиданно, словно кто-то отдернул невидимый полог. Только что кругом была чаща леса — и вдруг впереди засверкали сапфирами и бериллами высокие крепостные стены, над которыми колыхались синие, голубые, изумрудно-лазоревые и травянисто-зелёные стяги с блестящими нитями золотой вышивки. Зелень окружающих столицу лесов соперничала с зеленью чуть видневшихся за стенами крон могучих деревьев, а пёстрая толпа любопытных зрителей радовала глаз.
Но примерно за пол-лиги до этого мастер Боар нагнал всадника и схватил за стремя.
— Вот примерно где-то здесь, — сказал он, указывая на густой лес, стеной встававший по обочинам дороги, — всё и случилось.
Лейр выразительно шевельнул бровями, по-птичьи склонив набок голову.
— Где-то здесь мы тебя нашли, — объяснил глава труппы.
— Нет, не на самой дороге, — вступил в разговор Даррен, — а в лесу. Но — да, насколько помню, это было недалеко отсюда. Только мы ехали тогда в другую сторону.
Он развернулся и зашагал спиной вперёд, вертя головой туда-сюда.
— Кажется, вон они, похожие кусты! — указал на заросли терновника. — Из-за них тогда выскочил скакун, за ним выбежала Видящая и сразу кинулась обратно. Мы пошли по её следам и нашли тебя. В петле. Ох, и помучились тогда, пока ты не начал дышать!
Соэль и мастер Боар с тревогой уставились на лицо Лейра, но тот оставался совершенно спокойным. Он с любопытством посмотрел на терновник, но ни единым жестом не выдал, что что-то узнал или вспомнил.
— Во всяком случае, это было недалеко от ворот, — подытожил фокусник.
А ещё через несколько минут впереди показались стены поместья-столицы, встречающие артистов любопытные зрители, и разговор оборвался сам собой.
Едва увидев встающие впереди стены, Лейр привстал на стременах, впившись взором в открывшуюся картину. Соэль, которую он невольно стиснул так, что у девушки заболели рёбра, прикусила губу, терпя изо всех сил. Ей очень хотелось, чтобы юноша вспомнил хотя бы что-то из своей прошлой жизни. Ведь что это будет за отец, который не сможет объяснить ребёнку, кто он и откуда? А в том, что у них будут дети, актриса не сомневалась.
Фургон катился по дороге среди прочих повозок и карет. Артисты шагали рядом. Двое на одном скакуне ехали по обочине. Будущие зрители — эльфы и альфары — махали артистам, что-то кричали, приветствуя их.
За молодой парой исподтишка наблюдала скромно стоявшая в задних рядах женщина в темно-синем, почти черном плаще с широкой белой полосой по краю. Из-под него виднелось такое же темное платье с такой же белой полосой — признак вдовства. Ни единого украшения не было на её руках, тонких и когда-то красивых, да еще и сейчас сохранивших былое изящество. Единственный медальон висел на груди — там наверняка хранился портрет давно умершего супруга. Эльфы и альфары сторонились вдовы, которая казалась неуместной тут, на празднике жизни, со своим печальным суровым лицом и холодными строгими глазами. Словно понимая, что она здесь чужая, женщина прятала лицо под капюшоном, из-под которого виднелась лишь его нижняя часть и пряди длинных, чуть ли не до колена, волос.
Стоя за спинами зрителей, старая Хозяйка Сапфирового Острова даже не думала пользоваться маскирующими чарами. Все настолько были уверены, что её нет поблизости от поместья, что даже не думали, будто бывшая самая могущественная волшебница стоит рядом с ними. И что её только что толкнул локтем какой-то альфар, спеша занять лучшее место.
Но это был он! Тот юноша, чей облик она видела когда-то при гадании. Хозяйка не могла ошибиться — ведь она видела и девушку, там, на берегу реки. И именно эта девушка сейчас сидела на коленях у всадника, обнимая его за шею. Он вернулся. Как вовремя! Её холодные глаза впились в лицо юноши, и тот, почувствовав взгляд, вздрогнул всем телом, как от удара. Придержал коня и медленно, словно у него вдруг заболела шея, повернул голову.