Уж коли хочешь знать, может я ее, горемышную, как женщина и понимаю маленько. Может, она шибко любила паренька того незадачливого.
Паук в недоумении уставился на жену.
Чо ты вылупился на мене, как на дихлофос, — продолжила паучиха. — Тебе, мерину, женское сердце не понять. Может, та каракуртша хотела, чтоб только ейный оставался тот миленок. «Не доставайся, мол, никому», как у Островского. А может, тоже кобель был, вроде тебя, под чужие юбки заглядывал. Словом, дыму без огня не бывает. Хотя, я лично, как натура романтическая, думаю, это была роковая любовь. Ну не ради пропитания же. Какой с вас, трясунов, прок в плане еды. Один духман мочи да тухлятина. Тьфу!
Ну что ты мелешь, торговка ты малограмотная, — окончательно вышел из себя паук. — Разве такая любовь бывает? Это извращение, а не любовь.
Паучиха мрачно посмотрела на мужа.
Да нешто ты в любви-то понимаешь? Я вот тебя тоже люблю, а за что — не знаю. Это ейное каракуртнешнее счастье, что баба крупней мужика в три раза. Была бы наша россейская порода такая, ужо я бы тебе показала любовь.
Паук с опаской посмотрел на два клыка, торчащие из верхней челюсти жены.
Бона твоя любовь разбросана по всем углам, — отталкивая разбросанные под лапами яйца, начала входить в раж жена. — Извращение, говоришь? Уж кака жисть у пауков, така и любовь.
Старуха хотела еще добавить что-нибудь обидное, но, глянув во двор, поперхнулась и закричала:
Гляди, дергает! Тяни скорей паутину-то! Никак, попалось что! У, как трясет! Не иначе муха навозная, грамма на пол, не меньше!
Паук опрометью выскочил из норы, поскользнулся на плохо смазанной клеем паутине и чуть не сорвался вниз. Проклиная старуху, отвлекшую его, он удержался, но потерял драгоценные секунды. В центре паутины билась огромная зеленая навозная муха с выпученными разноцветными глазами. У паука аж дух перехватило. «И пожрать хватит, и на базар будет что снести старухе». С трудом удерживаясь на давно не ремонтированной паутине, паук со всех шести ног понесся к мухе. Но когда он уже был готов вцепиться в ее холку своими туповатыми, но полными яда зубами, муха, сделав титаническое усилие, вырвалась и, взлетев на недосягаемую высоту, сделала несколько издевательских кругов над паутиной. Затем, крикнув что-то оскорбительное о том, что рожденный ползать летать не может, она унеслась прочь.
Паук, черный, как ночь, обернулся назад. У входа в нору стояла жена, наблюдавшая за его неудачным броском. Она плюнула на землю и скрылась в норе. Весь ее вид выражал полное презрение.
«Все из-за нее, заразы, — с ненавистью подумал паук. — Сожрать ее, что ли?»
ХРАМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СТРАСТЕЙ
И среди безбожников встречаются люди, которые считают себя святыми.
Как-то вечером, выполняя продовольственную программу, Жора пришел с покупками из магазина и застал Крымова за чтением толстенной книги. Приглядевшись, Пятница выронил сумки из рук. Остап читал Библию. Жора имел набожную бабушку, тщетно пытавшуюся в свое время приобщить порочного внука к вере, и потому он был слегка знаком с терминологией. Из всего своего недолгого общения с Господом Жора уяснил для себя только одну мысль — если спрашивать у Бога дорогу в рай, то он пошлет по самому трудному пути. Поэтому смышленый юноша решил и не спрашивать до поры до времени.
Жора потихоньку подкрался к Остапу.
Маэстро, только не говорите мне, что ищете место, где Святое Писание дает рецепт, как заработать пару тысяч долларов.
Вовсе нет, — ответил Крымов. — Библия как книга всех времен и народов, как фундаментальный философский труд не оперирует конкретными цифрами и схемами. Она говорит сразу обо всех сторонах человеческого бытия. Вот, я нашел место, бывшее темой моей лекции, которую я проводил в 1993 году в Ташкенте. Тема беседы была «Законы процветания, основанные на слове Божьем». Я нашел страницы, послужившие основой моего выступления, — «Бытие», главы с десятой по пятнадцатую. Как я и предполагал, Библия не могла не коснуться этой темы, ибо это насущный вопрос жизни каждого человека. Помню, зал был набит битком. Когда я спросил у публики, для кого из них физическое исцеление является самой насущной проблемой, то поднялось всего несколько рук. А когда я спросил насчет финансового процветания, то руки подняли больше половины. Почти все.
Так в чем, по-вашему, заключается закон процветания? — спросил Жора, разбирая пакеты с продуктами.
В благословении Божьем, Жора, в благословении, которое надо заслужить. Но это вы еще будете иметь возможность услышать. А сейчас позовите сюда Нильского и Вику, настала пора приступать к следующему этапу «Пути».
Когда все собрались, Крымов положил на стол Библию, несколько ее популяризированных интерпретаций, кипу цветастых брошюр и журналов на религиозную тематику.
Если вы попросите меня объяснить, — начал Остап, — на чем мы собираемся заработать, то я вам сейчас не смогу точно ответить. Знаю только, что всегда и во все времена не было недостатка в желающих сбить отдельных людей в большую кучу. То ли на партийной основе, то ли на религиозной, то ли на племенной. Масса людей — это уже сила, и те, кто может эту силу обуздать и использовать, готовы платить за это деньги. Религия — дело тонкое. Как и все вопросы, касающиеся души, это вопрос очень деликатный. Не знаю, верю я лично в Бога или нет, но я его боюсь и в церковь изредка хожу. Поэтому на третьем этапе «Великого суконного пути» мы постараемся не нарушать нормы религиозной морали и не переступать черты, потому что я сам очень не люблю тех, кто это делает. Ибо, как изрек Эммануил Кант: «Страшен Бог без морали». Мы организуем в Харькове небольшое религиозное течение. Чтобы не гневить Господа ересью, будем просто излагать его же Писание, но делать это в современной доходчивой и легкой форме, как того велит время. Собственно, на простой этой основе, то есть, популярности и простоте, зиждется столь триумфальное движение по миру новых религиозных сект, течений и церквей под открытым небом.
Остап изобразил руками открытое небо. Оно получилось высокое и прозрачное, с небольшим количеством белых перистых облаков.
Многие современные проповедники стали телевизионными звездами и собирают миллионные аудитории. Я никогда не рассматривал религию как основной заработок и обращался за этим к ней только в случае крайней нужды. Заметьте — не малой, а крайней. У нас, сподвижники мои, нет пока достаточного оборотного капитала, чтобы развернуть настоящий бизнес. Пока что весь наш капитал — это наши головы и языки (Остап постучал себя по голове, но языка не показал). А если в наличии есть только язык, то ничего не остается, как зарабатывать словом. Даже если это слово Божье. Как говорил Монтень: слово принадлежит поровну тому, кто его сказал, и тому, кто его услышал. Что касается религии, то у меня уже есть небольшой опыт в этой работе. К тому же с наплывом в страну различных проповедников, как отечественных, так и импортных, появилась необъятная масса всякой религиозной литературы. Как говорится, Бог в помощь. Вот эту кипу брошюр я насобирал за три посещения различных, так называемых новых христианских, церквей. Одна из них проводит свои собрания в Клубе железнодорожников, другая — во Дворце спорта, третья — в актовом зале «НИИТочВзрыва». Все изложено простои доходчиво, как в американской инструкции по пользованию молотком. Не надо кончать никаких семинарий.
Маэстро, — поинтересовался Нильский, — мы что же, собираемся разбогатеть на пожертвованиях прихожан?
Ни в коем случае, — категорично отрезал Крымов. — Ни копейки с верующих. Во-первых, я считаю, что зарабатывать на искренней вере прихожан — это аморально. Именно в этом я вижу одну из причин теперешнего кризиса христианской церкви. Во-вторых, те, кто это делает, знают, что это процесс длительный. Колоссальные вложения возвращаются годами, и то только при развернутой деятельности и задействовании десятков, а порой сотен и тысяч сотрудников. Все зависит от масштабов. Традиционные классические церкви, такие, как православная, католическая и так далее, существуют в финансовом плане на наработках и традициях, которым уже сотни лет, грубо говоря — века. Мормонам немногим более полутора веков, и они являются, кстати, редким примером некоммерческого использования слова Божьего. Свидетели Иеговы начали с семидесятых годов прошлого века, а в настоящее время насчитывают уже двенадцать миллионов своих сторонников по всему миру. У нас же в распоряжении два-три месяца и каких-то несчастных несколько тысяч оборотного капитала.