Нужно обуздать эти мечты. Подчинить их своей воле, как на протяжении двух лет она подчиняла себе свою жизнь. Может случиться так, что даже после смерти Вилли Сторвика она не сможет заставить себя прижаться к мужскому телу и испытать от этого радость.
А значит, нет никакого смысла тосковать по мужчине вроде Джонни Брансона. Способный очаровать женщину одним только взглядом, он возьмет себе такую жену, которая хочет, чтобы ее очаровывали. Которая будет таять в его руках и ждать его поцелуев.
А она останется Храброй Кейт — отныне и навсегда. Женщиной, которой не нужен мужчина.
Он дал ей обещание, но на самом деле оно предназначалось его королю. Единственному, кому он был предан. Скоро Джон Брансон вернется ко двору и женится на какой-нибудь изысканной даме, оставив Кейт вместе с ее несбыточными мечтами и сожалениями, забыть которые будет ненамного проще, чем исцелить полученные два года назад раны.
Нет. Ей нельзя мечтать. Нельзя подпускать Джона ближе, чем следует. Наступит день, когда он уедет, и она снова останется один на один со своими кошмарами.
Вы не доверяете мне?В том и беда, что она начала ему доверять.
Глава 9.
За час до заката Джон вместе с остальными был готов к отъезду.
Их отряд был небольшим для того, чтобы можно было перемещаться быстрее. Прибыть незамеченными и молниеносно исчезнуть. Всего пятеро человек кроме Роба, Джона и Кейт.
В свете угасающих сумерек, когда ее груди оказались спрятаны под стеганым дублетом, а волосы закрывал шлем, никто не признал бы в ней женщину.
Никто, кроме него.
Его собственный шлем, взятый взаймы, был ему великоват, и она потянулась, чтобы поправить его.
Никаких прикосновений, напомнил он себе, и улыбнулся.
— Спасибо.
Их глаза встретились, и ее губы слегка разомкнулись. Она тут же отвернулась, словно видела опасность даже в таком невинном прикосновением.
Ему хотелось взять ее за руку. Поцеловать ее пальцы. Пообещать защитить ее. Умолять ее остаться дома…
— Держись посередке, — послышался сбоку голос Роба.
Кивнув, она подхватила поводья, подозвала собаку и направила лошадь к воротам.
— Это касается вас обоих, — непререкаемым голосом сказал Роб.
— Обо мне можешь не беспокоиться, — ответил Джон. — Владению мечом я обучался у наставника короля.
— Ты будешь ехать там и делать то, что я скажу, — сказал Роб тоном, предназначенным для него одного. — Я не хочу, чтобы ты болтался сзади.
— Я уже давно не Джонни Тряпка, — хрипло напомнил он.
— Может быть, но ты ни разу не бывал в рейде, братишка.
На него накатило возмущение. Пока он жил дома, то был слишком юн, чтобы ездить со взрослыми мужчинами в рейд. По крайней мере, так говорил отец. Однако Роба он брал с собой начиная с самого раннего возраста.
— Может и так, но лично я не вижу в этом проблемы.
— Ладно. Раз ты такой умелец, поступай как знаешь. Но если тебя убьют, я буду не виноват.
За неприязнью в словах брата крылось что-то еще. Забота? Проскакав вперед, Роб развернулся лицом к отряду.
Джон остановился около Кейт. Раз уж он присоединился к набегу ради нее, то будет держаться поблизости.
— Напоминаю, сегодня мы собрались только ради того, чтобы увести их скот, — сказал Роб, обращаясь ко всем. — Ничего и никогобольше не трогаем. — Он выразительно посмотрел на Кейт и, повысив голос, произнес боевой клич: — Словно луна бесшумные!
— Словно звезды надежные! — подхватили остальные.
— Я еду не за скотом, — еле слышно пробормотала Кейт.
— Но и не за Вилли, — отозвался Джон. — Не сегодня.
— Они наверняка знают, где он.
— Кейт, я дал вам слово, но вы тоже мне кое-что обещали. Вы обещали не мешать привлечь его к правосудию.
Насупившись, она бросила на его разочарованный взгляд. Она доверяла семье, но все равно продолжала рассчитывать только на свои силы. И он до сих пор не сделал ничего, чтобы это изменить.
Они пересекли долину и углубились в холмы. Как и предсказывал брат, он чувствовал себя неуклюже. Его лошадь сочли плохо обученной, поэтому ему пришлось пересесть на Норвежца, к которому он еще не успел привыкнуть. Из брони на нем был только нагрудник, поскольку полный доспех оказался слишком тяжелым для пони. Вооруженный коротким мечом и кинжалом, в правой руке он держал длинное, выше его роста копье и за поводья держался только одной рукой.
Но, несмотря на непривычные условия, ему было много легче и свободнее, чем в удушающих тисках доспехов. Пони двигался под ним уверенно и ровно, и когда они поднялись в горы, в его душе шевельнулось нечто странное. Не совсем воспоминание. Скорее радость от ударов копыт по земле, стремительных и надежных, словно он начал вспоминать то, о чем знал с момента рождения.
Полностью доверившись лошади, он отклонился в седле, пока они скакали сквозь темноту. Пастбище Сторвиков лежало недалеко, однако путь проходил по сложной местности. Будь у них мирные намерения, можно было бы поехать вдоль реки, по тропе, которая вела к замку. Но чтобы оставаться незамеченными, приходилось петлять между холмов. Джон посмотрел вниз и разглядел у подножья деревушку и огни костров.
Сегодня они не станут нападать на деревню. У них другая цель.
Он старался держаться поближе к Кейт, но она смотрела прямо перед собой и за все время ни разу на него не оглянулась.
Робу был нужен скот. Кейт жаждала мести. А его задачей было ей помешать.
Дороги не было, но лошадям она была не нужна. Теперь они ехали по безлесной местности, то исчезая, то вновь появляясь в складках холмов. Если кто и заметит всадников, то в следующее мгновение они уже скроются за очередным перевалом.
Наконец вдалеке показалась хижина пастуха и последнее оставшееся в горах стадо Сторвиков.
Вилли-со-шрамом не был пастухом. У него не было причин болтаться рядом с коровами посреди ночи.
Но Джон все равно не сводил взгляда с Кейт.
* * *
Когда они остановились, Кейт вцепилась в поводья с такой силой, что ее пони неуверенно затоптался на месте, пытаясь распознать команду.
Она ослабила хватку и стала смотреть прямо перед собой, как делала всю дорогу, после того, как в самом начале бросила единственный быстрый взгляд на Джона. Нельзя при малейшем шорохе озираться по сторонам. Это лишь подпитывает страх. Окруженная мужчинами, с верным псом, бежавшим за ее пони, она старалась не думать о том, куда едет.
Невозможно, но она снова почуяла запах вереска. Он душил ее. Будил дурные воспоминания.
Джон сказал, что она смелая, но он ошибся. Страх отступит не раньше, чем умрет Вилли Сторвик.
Когда Роб кивнул, и они поскакали вниз по направлению к стаду, ее затопила новая волна ужаса. Только на сей раз она боялась не за себя.
Она боялась за него.
* * *
Взмахом руки Роб скомандовал приступить к нападению. Джон и Кейт остались на склоне. К его облегчению, она не поскакала вниз. Тем временем Брансоны окружили стадо, быстро загнали его наверх и увели прочь до того, как пастух Сторвиков сообразил, что происходит.
Кейт уезжать не спешила. Когда из хижины, запоздало спохватившись, выбежал пастух, Джон услышал, как она глубоко вдохнула, увидел, как она сжала ногами бока пони и подхватила поводья…
— Уходим. — Рядом с ними возник Роб.— Сейчас же.
Он не мог. Он должен опередить Кейт, иначе она поедет вниз одна.
— Задержи ее.
Он галопом поскакал к хижине и, прежде чем пастух успел сесть в седло, приставил к его груди копье.
— Где Вилли-со-шрамом?