— Сейчас составлю тебе компанию, — она села напротив и улыбнулась Мише, — выучил? — показала на договор, и Проклятый кивнул:
— Вроде как да, проверишь? А то подозреваю, что очень скоро он понадобиться там, — попросил он.
— Не вопрос, — чародейка поправила волосы, и откинулась на спинку кресла, — давай, — сказала она, — рассказывай.
Он кивнул, расслабился, отогнал мысли о «кляксе», и без запинки пересказал содержимое документа.
— Все верно, — она встала и приблизилась к нему, — мальчик выучил урок, и заслужил награду? — уже иным тоном добавила она, нависнув над Мишей.
— Теперь будем ломать твою мебель? — хрипло спросил он, чувствуя, что снова погружается в ее сети, теряет волю, теряет желание делать что-то кроме, как любить эту невероятную чародейку.
— Моя не сломается, — села она на колени Миши, — разве что я сама захочу, — шепнула она на ухо, проведя языком по мочке.
— Вот, как ты это делаешь? — со смехом спросил он, выковыривая из волос застрявшие ветки.
Начав на кресле, они закончили в зарослях «альвеки» — декоративного растения, которым часто засаживали вот такие газоны перед замками состоятельных людей. Причем путь из кресла в эти кусты, полностью стерся из памяти Пркоклятого. Казалась, вся кровь покинула его мозг в тот момент, когда Виара оказалась на его коленях.
— Первоклассно, — самодовольно ответила она, — впрочем, как и все остальное.
— Да, это точно, — ответил он, продолжая улыбаться.
Он погладил чародейку по волосам и провел рукой по шее. Губы Проклятого продолжали улыбаться, руки ласкать лежащую рядом женщину, а внутри расползалась черная клякса, сметая все хорошее, отравляя, убивая удовольствие от того, что произошло несколько минут назад. Его настроение видимо как-то отразилось внешне, потому что Виара приподнялась и, отперевшись на локоть, внимательно посмотрела на него.
— Что-то случилось? — спросила она обеспокоенно.
Проклятый выдавил улыбку:
— Не знаю, — ответил он, — накрывает что-то, у тебя тут случайно врат не завалялось? — пошутил он, но вышло не очень естественно.
— Врат не завалялось, — расслабленность исчезла с лица чародейки, — но твои предчувствия игнорировать не стоит. Можешь описать как-то, что происходит?
— Пока нет, — он сгреб валяющуюся одежду и поднялся, девушка встала вслед за ним.
Он снова полюбовался точеной фигуркой, даже улыбнулся, но вот возбуждения больше не испытывал, и дело было не только в том, что только что они оторвались, как следует. Все его внимание было занято той чернотой, которая разливалась внутри. Тем неприятным, жгучим предчувствием, которому не было названия, но от которого невозможно было отмахнуться.
— Так, — он постоял, словно размышляя, — не могу поймать то, что почувствовал, — Миша посмотрел на Виару, подмигнул и сказал, — но судя по всему, мои последние озарения неразрывно связаны с тобой, — и поцеловал девушку.
Та немного расслабилась и, ответив на поцелуй, а затем слегка отстранившись, сказала:
— Можем проверить эту версию, — после чего провела рукой по животу и груди Проклятого.
— Давай в душе, — предложил он, — хочу вытряхнуть эти все ветки из волос, да и вообще люблю воду.
— Это можно, — она подцепила ногой платье и, подкинув вверх, поймала правой рукой.
Миша знал, что во дворце чародейки достаточно слуг, но на пути в ванну им так никто и не попался по дороге.
— Ну что, готов продолжить поиски? — игриво спросила чародейка, когда струи теплой, и пахнущей травой воды, заполнили помещение.
Миша ответил не сразу, он улыбнулся девушке, провел ладонью по ее волосам, отошел под струи и блаженно зажмурился. Он понимал, то, что он собрался сделать, обидит ее, и даже возможно поставит крест на их общении, но поступить иначе, просто не мог.
— О да, еще как готов — усмехнулся он и, сделав шаг, исчез, выйдя на изнанку.
***
Возвращаться на свой остров не хотелось, но из ванной Виары он ушел, в чем мать родила, и если на изнанке это не имело большого значения, то вот в реальном мире, могло сыграть с ним плохую шутку.
Дом встретил его тишиной и пустотой. Миша пошарил по шкафам, выбрал одежду, быстро оделся, и снова вышел на изнанку. Время у него было, но терять его не хотелось. Вышел в Солимбэ, но не для того чтобы встретиться с индейцем.
Царство снов встретило его спокойно и равнодушно. Он впервые зашел сюда без конкретной цели, и Солимбэ встретило его бескрайней равниной, на которой сколько не ищи, не встретишь ориентиров. Миша знал, что бродить тут бессмысленно, а потому лег прямо на серую землю и прикрыл глаза.