— Отвык ты, святой человек, от странствий, отвык! — немного повеселевшая Яга незаметно мне подмигнула. — А я тут от трудов невеликих гимнастикой заматься начала, всё как Колюшка сказывал, утром и вечером, и энтой, как её… йогой перед ужином. Как козочка горная запрыгала!
— А что ж ты мне о такой системе не сказывал? — с обидой в голосе поинтересовался отец Клементий. — Давай не томи душу, рассказывай, я внимать буду!
— Недосуг сейчас, батюшка, недосуг! — ответил я, в свою очередь сползая с древесного комля и едва сдерживаясь от душившего меня смеха. — Позже расскажу.
— Чего позже, я сейчас знать хочу! — отец Клементий остался непреклонен.
— Ты вот что, святой отец, сейчас с глупостями всякими к Колюшке не приставай! — пришла ко мне на помощь Баба-Яга. — Ты лучше отвечай: как-то тебе мысля про чародея заморского в голову пришла?
— Дак ить, значит, кто ж окромя чародея заморского нам пакости чинить посмеет? Своего-то, поди, ты б уже изыскала да какую — никакую управу на него придумала!
— Ишь, каков, а? — Яга кивнула в сторону священника. — Управу нашла, говоришь?! Мож быть и нашла… Да-а… — Яга покачала головой из стороны в сторону. — А чародей — то и впрямь заморский. Наших-то, как вам помнится, совсем почти извели, некому с ним силой тягаться. Пробовала я и на него управу сыскать, да не тут-то было. Нет его нигде и следов его даже нету. И гаданья пробовала, и кристаллы чёрные по земле бросала, всё одно нет. Будто и не было вовсе, а письмо то живой рукой писано. А вот почему он сам письмо писал, никак в толк не возьму. Это же какой след оставленный? Странно всё это.
— Так что ж получается, того мага и на земле нет, коль его и следов не сыщется?
— Это почему же? Есть он, как не быть, только… — Яга снова бросила на четыре стороны охранительный знак и перешла на едва слышимый шёпот, — круг него ещё большая магия витает, словно сполох чёрный со всех сторон окутывает, во времени и месте теряет. Будто есть он, и нет его одновременно. Странно, как есть странно. Оттого и страшно становится, что познать сущность его не получается. Непознаваемая она у него.
— Ну, это мы его ещё познаем! Придёт время — и голову на предмет прочности прощупаем! — отец Клементий помахал в воздухе своим пудовым посохом. Впереди спрятанная средь густых ёлок показалась приземистая избушка.
— И оторвём нафик! — вставил своё слово заметно оживившийся при виде близкого жилья отец Иннокентий. До того во время всего пути он помалкивал и лишь нервно поглядывал по сторонам.
"Оторвём, как же, как бы самим не поотрывали!" — довольно пессимистично подумал я, но выражать свои мысли вслух не решился. Мы подошли к избушке и вошли в приветливо распахнувшиеся двери.
— А что ж с Судьбоносным-то стало? — глядя на стоявший в уголке молчаливый кусок тёмной стали, я с трудом признал в нём моего болтливого лупоглазого Перста.
— Замолчал он. Как ты ушёл, так он и замолчал, будто умер. Глазик закрыл и умолкнул, — Баба-Яга вытерла уголком платочка набежавшую слезинку. — Я ж о нём, старая, как о человеке думаю. А ить какой озорник был! — Яга покачала головой. — Любо-дорого. Бывало, как скажет…
— Да уж скорее сказанёт, а не скажет, — не выдержав, перебил я её страдания. Моё внутренне чувство не разделяло бабулиной грусти. Что-то подсказывало, что Судьбоносный нам ещё и не таких баек порассказывает! Если уж он сотни лет в склепе пролежал — и никакого урона здоровью, то каких-то пять-шесть лет для него чепуха и подавно. Я решил взять быка за рога. — Эй, ты, лежебока, кончай из себя музейную редкость изображать! Хозяин пришёл, кони храпят, труба зовет, кровь льётся…
— Ну, Михалыч, ты даёшь! — вместо приветствия сказал Перст и, не мигая, вперился в меня своим глазом. — Орёшь, как баран нерезаный, а сам пропустил самое интересное!
— Погоди, ты неправ! Самое интересное только начинается, — ответил стоявший позади меня отец Клементий.
— Вот те крест? — мне показалось, что меч даже подался вперёд.
— Крестись — не крестись, но мы вновь призваны вершить судьбы мира.
— Зашибись! — Перст от радости выскочил из ножен и, приземлившись, вонзился остриём в пол. — Но всё одно, Михалыч, пока ты по своим делам мотался, у нас тут столько всякого произошло, ужасть!
— Постой, постой! — вмешалась в наш разговор Баба-Яга. — Так ты, что ж, окаянный, в курсе всего, что ли, а?
— Да так, кое о чём наслышан… — покосившись на Ягу и почувствовав скрытую угрозу, не совсем уверенно ответил меч.
— Так значит, ты не того, не откинулся, да? И сном беспробудным не спал? — Яга медленно, но верно нащупывала рукой стоящую у печи кочергу.