Когда я пришел домой, там была только мама.
- А где все? - спросил я ее.
- Таня побежала к кому-то из подруг, а отцу позвонил из штаба дежурный. Сказал, что скоро придет.
Знал я это "скоро". В лучшем случае отец вернется к обеду.
- Даже в выходной не дают отдохнуть, - недовольно сказал я. - Он хоть успел тебе сделать то, что хотел? А то я мог бы помочь.
- Ничего не нужно, спасибо, - мама как-то странно на меня посмотрела. - Все уже сделали. Я тебе не нужна? Тогда я ненадолго схожу к Кулешиным.
Я поморщился, но промолчал. Плохо, когда у женщины нет работы, и дети уже подросли. Работа по дому много времени не занимает, и свободное время начинают убивать. Мать его убивала в компании Нины Кулешиной или Нади Платовой. Эти жены офицеров, как и большинство остальных, тоже не нашли себе работы и маялись от безделья. Как я узнал позже, их посиделки сопровождались употреблением сигарет, а иной раз они пропускали и по рюмке водки. Уже на гражданке у отца из-за этого с мамой были проблемы.
Оставшись один, я подошел к пианино, откинул крышку, сел на стул и положил руки на клавиши. Единственная мелодия, которую я выучил с аккордами была песней из кинофильма "Три дня в Москве".
- Ты говоришь мне о любви, а разговор напрасно начат...
Слух у меня был неплохой, сыграл я тоже хорошо, вот только голос... Ну да это можно поправить. Зря я, что ли, столько лет занимался йогой? Мантра-йогой не так уж сложно сделать голос и сильнее, и улучшить его тембр и благозвучность. Вопрос только в том, где этим заниматься. Если я начну часами тянуть мантру, пусть даже и не в позе лотоса, которую я в свое время так и не освоил, у родителей крыша поедет. Ладно, позже что-нибудь придумаю. Я закрыл пианино и пошел в свою комнату отжиматься. На шестом отжимании я сдох. Все, с сегодняшнего дня начинаю тренировки. Главное это не перестараться и не потянуть мышцы. Переодевшись в домашнее, я приступил к ревизии своих личных вещей. Боже, какой только ерунды у меня не было! Почти все найденное отправилось в мусорное ведро, которое я тут же вынес в ящик. А ведь для того, кого я заменил, весь этот хлам имел ценность. Вздохнув, я еще раз пересчитал найденную мелочь. Всего оказалось пятьдесят три копейки. Тетрадь, насколько я помнил, стоила сорок четыре копейки, так что на одну у меня денег хватало, а потом придется выпрашивать их у родителей. Я улегся на застеленную кровать и стал размышлять о том, что мне делать с самим собой и в какой последовательности. Вскоре пришла сестра, и я решил, что неплохо бы мне у нее научиться танцевать. Если подумать, очень полезное умение. Сейчас мне от него толку будет мало, но в будущем могло пригодиться, а в этом будущем сестры рядом не будет. Сейчас она училась в десятом классе и в семье жила последний год. Таня великолепно танцевала и была постоянной участницей самодеятельного танцевального ансамбля, который на вполне приличном уровне немало выступал в разных воинских частях. Я привык к внешности сестры и не обращал внимания на то, что она красивая девушка.
- Тань, научи танцевать вальс! - попросил я. - Мечтаю кружиться в вихре вальса.
- С кем? - ехидно спросила сестра. - И потом, у тебя совсем нет способностей к танцам! Вальсу я тебя уже пробовала учить два года назад. И толку? Ты со своей Леночкой просто пробежался по залу!
Было такое. На новогодний бал-маскарад, который устроили в школьном спортзале, у меня был костюм то ли Марса, то ли просто римского война. Лена пришла на бал в костюме Снежной королевы. Наши костюмы были признаны лучшими, поэтому нам предложили станцевать вальс, что мы и сделали. Лена танцевала, а я держал ее за талию и крутился следом, мечтая только о том, чтобы не отдавить ей ноги. До бала я тоже подкатил к сестре с просьбой научить танцевать вальс, но она без толку промучилась со мной пару часов и признала безнадежным. Более поздние попытки жены тоже успехом не увенчались: проклятый вальс мне не давался. Я очень надеялся, что сейчас с моей новой великолепной памятью я все-таки допилю этот танец.
- Ну не будь врединой, - начал я канючить. - Ну что тебе стоит? Если не получится, больше никогда с этим не подойду.
Вальс я, к великому удивлению сестры, выучил за полчаса. И чего в нем, спрашивается, было такого, что я мучился? В сущности, очень простой танец.
К обеду вся семья собралась дома. Поев вкусный борщ с говядиной, я отказался от второго, на которое была котлета с перловкой. Есть не хотелось, тем более перловку, которую я тихо ненавидел. Отбившись от матери, я опять ушел гулять. Взвинченное состояние мало-помалу сменилось более спокойным, и я мог нормально обдумывать уже случившиеся и то, что буду делать дальше. Проблем со школой не ожидалось. Я не собирался скрывать свои знания и подстраиваться под слабого хорошиста, каким числился в классе. Но и быть местной Алисой Селезневой тоже не было ни малейшего желания. Единственным опасным моментом был английский язык. Я его учил черт-те сколько, но так и не выучил. Четыре класса в школе и шесть в институте. В моем личном институтском словаре числилось больше трех тысяч выученных слов. Через год после окончания института я помнил их в лучшем случае три сотни. Уже гораздо позже, когда я оформил загранпаспорт и решил проехаться по заграницам, я проштудировал больше половины англо-русского разговорника. Месяц спустя я смог вспомнить сущую ерунду. И ведь не скажешь, что такая уж плохая память, но иностранные языки мне не давались. Оказывается, ничего не забылось, и сейчас я мог свободно пользоваться огромным словарным запасом. Это было здорово, но таило и опасность. Человек может по каким-то причинам резко поменять свое поведение за три месяца, и это, безусловно, вызовет интерес знавших его людей. Но если семиклассник, с трудом связывающий слова иностранного языка в простые предложения, за лето научиться на этом языке болтать, простым интересом он не отделается. Оно мне нужно? А тут еще затаившаяся во мне часть мальчишки подталкивает пошалить, блеснуть знаниями и удивить окружающих. Надеюсь, мне с этим удастся легко справиться.
Нагулявшись, я пришел домой и спросил отца, где вчерашняя газета.
- Я ее просмотрел, так что, наверное, в туалете, - ответил он, отрываясь от телевизора, где шел концерт по заявкам.
- Охота тебе такое слушать? - спросил я, глядя на экран, с которого неслось визгливое: "Ах, Самара-городок, беспокойная я..."
- Кроме этого есть и хорошие песни, - ответил он. - Когда тебя не было, пел Магомаев, а до того - Хиль. Не прикручивать же каждый раз звук, если тебе что-нибудь не нравится. Раз передают, значит кому-то нравится и это. После концерта будут мультфильмы. Садись, это уже через десять минут.
- Спасибо, не хочется, - ответил я, заработав удивленный взгляд отца. - Что-то хочется спать.
- В шесть часов и без ужина? - спросила услышавшая мой ответ мама. - Ты и второго не ел! Не заболел? Весь день ведешь себя как-то странно. Давай я померю температуру.
- Я себя прекрасно чувствую, просто страшно хочу спать! - сказал я ей чистую правду. - Можешь пощупать лоб.
Она пощупала, после чего я ушел к себе, разделся, разобрал кровать и почти моментально вырубился. Наверное, эта сонливость была реакцией на перенос моего сознания. Проспал я, не просыпаясь, до самого утра.
Глава 3
До чего же у человека гибкая психика! Кажется, только вчера я разваливался на ходу и был готов к тому, что любой день может стать для меня последним. Потом случайная встреча, ставшая подарком судьбы, и вторая жизнь, вернувшая мир моего детства. Еще вчера я чуть не хлопнулся в обморок при виде воскресшего отца, а сегодня уже общаюсь с семьей без прежнего волнения. Радость никуда не делась, но она уже не захлестывает с головой, мешая соображать. И кое-что понемногу стало вспоминаться. Видимо, процесс слияния все-таки не одномоментный. Встав сегодня утром, я испытал досаду из-за того, что вчера выбросил рефлектор от прожектора, который нужен был для зеркального телескопа. И чувства, и мысли были явно не мои, я прекрасно знал, что из этой затеи ничего путного не получится. Я в детстве отличался неумеренной фантазией и с десяти лет читал только фантастику и исторические романы, причем в огромном количестве, благо фонды нашей библиотеки были на удивление богатые на такую литературу. Я не был глуп, просто немного витал в облаках, из-за чего частенько недодумывал свои действия и совершал глупости, за которые потом было стыдно. Вообще, насколько я помню, девчонки у нас в классе были рассудительнее мальчишек. Не все, конечно, но самые умные - точно. Поэтому большого интереса к сверстникам они не проявляли. Мы им были так же неинтересны, как они сами не интересовали старших ребят, на которых кое-кто из них засматривался. Мне было интересно, как они на меня отреагируют. Я поставил перед собой задачу попытаться многое изменить в этой жизни, но это вовсе не означало, что я собирался жить только этим. Черта с два! Все, что я для себя наметил, должно было не только помочь мне выполнить планы, в первую очередь я это делал для самого себя.