— Надеюсь, ты не против того, что я смотрю на тебя?
Чарли не убирал своей руки, он почувствовал, как участилось ее дыхание, сильнее забился ее пульс под его рукой. Ее глаза вдруг стали очень темными и наполнились тем чувством, которое переполняло ее, и она ответила ему дрожащим шепотом:
— Мне придется привыкнуть к этому, не так ли? — И она крепко обняла Чарли.
Утром дождь прекратился, и они добрели по пляжу почти до Саундерсфута. Небо просветлело, и там, где солнцу удалось прорваться сквозь облака, начинало чувствоваться тепло.
Они даже сняли туфли и прошлись у самой кромки моря. Линн обернула юбки вокруг бедер, а Чарли закатал брюки до самых колен. Они стояли, пока накатывали волны прибоя, а вода бурлила, окружая их, лизала им ступни и потом полностью закрывала их. От холодной — слишком холодной — воды оцепенело тело. Линн никогда раньше не шлепала по воде. Казалось, все тело съежилось от холода.
— О! Как же холодно! Просто ужас!
— Тебе не нравится так бродить? — спросил Чарли.
— Нет, все так чудесно! Немного непривычно!
Шум моря стоял у нее в ушах. Огромные волны, вздымаясь, накатывали на побережье и, отороченные белым кружевом пены, бежали по бледно-золотистому песку с хитрой и предательской скоростью, хотя казались неторопливыми. Море холодным шелковым языком лизало ей ступни и плескалось вокруг ее ног.
А как потом ускользал и исчезал у нее под ногами песок, когда волна отступала! Она чувствовала, как весь огромный мир отступал от нее, откатывая и ускользая вместе с отливом. Казалось, что земля угрожающе опрокидывается, и Линн вскинула в панике руки, чувствуя, что море унесет ее с собой. Но рядом был Чарли, и она прильнула к нему. Он обнял ее сильными руками и крепко прижал к себе. Она черпала силу от его сильного тела, поддерживавшего ее.
— Все в порядке, и ничего не бойся.
— Я знаю, знаю это! — воскликнула Линн.
Испуганная, но очень довольная, она прильнула к нему. Покалывавшие от холода ноги увязли в песке, а пальцы ног вдавились в мокрый песок, который быстро перемещался, пока не стал опять совершенно спокойным.
— Мне показалось, что меня сейчас унесет прямо в море!
— Я не отпущу тебя никуда от себя!
Они смеялись, пытаясь перекричать шум моря, и тесно прижимались друг к другу, им было тепло в ожидании следующей подкатывающей волны.
После ланча в Саундерсфуте они опять по песчаному пляжу пошли назад.
— Как ты думаешь, мы уедем отсюда завтра?
— Нет, давай останемся здесь еще немного! Мне здесь очень нравится!
Они прожили целую неделю в этой гостинице. За ними ухаживал мистер Хьюгс, а миссис Хьюгс только улыбалась и кивала им издалека.
— Хочешь поспорим, что и сегодня у нас будет суп из зеленого горошка? — как-то вечером за обедом шепнул ей Чарли.
— А еще у нас обязательно будет рыба…
— И помяни мое слово: на десерт нам подадут сладкий творог.
Но на самом деле они не жаловались ни на питание, ни на что другое. Каждый день они гуляли вдоль моря. Иногда их трепал сильный ветер, но чаще они промокали насквозь от ливня. Они привыкли к тому, что в туфлях постоянно был песок, что пощипывали обожженные под ветром и солнцем щеки и что их губы и руки сохраняли привкус соли.
— О, как бы мне хотелось, чтобы эта неделя никогда не кончалась! Мне бы так хотелось забрать с собой это море!
— Если хочешь, мы можем остаться здесь еще немного.
— Не глупи! Подумай о цене.
— У меня осталось в запасе немного денег.
— Это не значит, что их нужно сразу потратить.
В их последний день выдалась чудесная погода. Они сидели на песке и любовались морем.
— Тебе хочется вернуться домой?
— Да, — просто ответила она и сжала его руку.
Линн подумала о доме, который он арендовал и который выходил прямо на пруды в Херрике, о живших в нем отце и Роберте, о новой большой кровати, о комоде и о линолеуме с золотисто-синим узором.
— В первый раз в моей жизни я стану жить в доме, который не сдается хозяином вместе с наймом на работу.
Когда они уезжали на следующее утро, снова пошел дождь. Он лил сильно и без перерыва весь день.
— Может, когда-нибудь мы снова приедем в Лланмелл…
— Но только летом, когда хорошая погода.
— Это будет наш второй медовый месяц, — сказал Чарли.
— Остановимся у мистера и миссис Хьюгс…
— И каждый вечер будем есть суп из зеленого горошка…
— И на стене в спальне будет висеть этот ужасный текст.
Линн прижала ладошку ко рту.