— Не только. — Задержалась Наташа, оборачиваясь. — Тебе не нужно знать подробности. Я боюсь думать о будущем. Такое чувство, что его просто нет. — Растерянно развела руками.
— Погодите, хозяйка, — тронул её за локоть, наклоняясь к лицу, — если нужно вас спрятать, то я знаю, где можно переждать. Иногда это помогает.
— Не думаю, что сейчас это поможет. С господином дознавателем опасно связываться. Он не успокоится пока не найдёт меня живую или мёртвую. — Вздохнула: — Нет, не хочу прятаться. Спасибо, Руди, за всё.
Он недоумённо смотрел ей в спину, чувствуя нарастающее беспокойство.
Не успела пфальцграфиня дойти до ворот, как была схвачена за плечи. Её развернули и тряхнули, притягивая к себе, хватая за лицо, зажимая его в ладонях:
— Гляжу на вас и диву даюсь, — Руди горящим взором уставился в её испуганные глаза, оказавшиеся так близко. — Вас обманывали, опаивали, на цепь сажали, убивали… Вам посчастливилось остаться в живых…
Наташа задохнулась от полыхнувшего по телу жара. Лицо в мужских ладонях горело, дышать стало нечем.
— Вы не сдались тогда и у нас всё получилось. Почему же сегодня вы послушны чужой воле? Я бы понял, если бы не было другого выхода. Я не узнаю вас!
— Руди! — Не выдержала натиска испепеляющего взгляда кошачьих глаз. Встрепенулась, хватаясь за его запястья, разжимая хватку ладоней. — Отсиживаться где-то и бояться, что тебя найдут тоже не выход.
— Значит нужно сделать так, чтобы не искали, как поступил господин Хартман.
— Ты думаешь, он убрал свидетелей, поджёг свой корабль и скрылся? — опешила девушка.
— А вы думаете иначе? — прищурился Рыжий.
Пфальцграфиня задумалась. Почему нет? Торговец слишком хитёр и расчётлив. А когда речь идёт о жизни и смерти — и не на такое пойдёшь.
— Всё может быть, — протянула она. — Мне пора.
— Подумайте, хозяйка. Я готов помочь вам. Если скажете — поеду с вами.
— А если нужно будет убить, Руди? — Не спускала с него глаз. — Ты сможешь убить человека?
Он ничего не ответил, но Наташа по себе знала, что человек, припёртый к стене, способен на многое. Пусть он не сказал «да», но убьёт, как и она, не задумываясь. Угрызения совести?
Хлопнув воротиной под носом кузнеца, нащупала кинжал, прижимая его к боку:
— К чёрту совесть… — шептала в запале. — Кажется, её в этом времени ни у кого нет и в помине.
Вспоминая события вчерашнего дня, немного отвлеклась от утомительной дороги. Щёки горели под прижатыми к лицу ладонями. А ведь Руди прав. Сбежать, раствориться, чтоб ни одна пантера не нашла… Не просто сбежать, а обставить всё так, чтобы не искали. Над этим стоит подумать.
Стук в стену паланкина вывел из задумчивого состояния. Отогнув край дублёной кожи с оконца, больше похожего на широкую щель, увидела Шамси.
Он наклонился к холке скакуна и ободряюще улыбнулся:
— Как чувствуете себя, госпожа Вэлэри?
Проворчала под нос:
— Как, как… — Вздохнула: — Как в сундуке.
— Скоро будет небольшая остановка на отдых.
В ответ кивнула, задерживая на нём взгляд. Верхом на коне супершпион выглядел мужественно и привлекательно.
Паланкин, дёрнувшись и несколько раз качнувшись, замер. Оглушительный лай собак и грубые окрики стражников наполнили пространство. Наташа, потирая затёкшую шею и сонно таращась в темноту «сундука», приподняла край занавеса, прильнув к смотровой щели. В нос ударил запах смолы с примесью дыма.
Таверна. Как и обещал Шамси на последнем привале, до неё добрались в сумерках. Дрожащие огни факелов разбили сгустившуюся тьму, вырвав из неё размытые силуэты лошадей и всадников.
Дверца распахнулась, и девушка услышала голос абассинца:
— Прибыли, госпожа Вэлэри.
Она спросонья подалась за коробом с одеждой и, уцепившись за его крученую пеньковую ручку, потянула за собой.
— Бросьте, без вас заберут, — мужчина, обхватив пфальцграфиню за талию, едва ли не вытащил её из зева паланкина и опустил на землю.
Она качнулась, хватаясь за локоть дознавателя, и виновато промямлила, оправдываясь:
— Укачало…
— Смотрите под ноги, Вэлэри.
Хорошо, что предупредил. Под занесённой ногой блеснула жирная зловонная жижа. Наташа, отшатнувшись, приподняла края одеяния.
— Если не возражаете… — коротко выдохнул тайный советник и подхватил иномирянку на руки.
Девушка, не успев испугаться, взлетела вверх. Какое возражение?! Ахнув, уцепилась за шею мужчины. Её ещё раз подкинули, перехватив удобнее, не обращая внимания на инстинктивный брык ног в воздухе. Оказавшись с ним на одном уровне, не дыша, смотрела в его глаза, замечая в зрачках лишь отблески факельных огней. «Брр», — внутренне съёжилась, опустив взор на дёрнувшийся уголок его рта.