Он не стал сопротивляться, когда во время бега по коридорам крепости парни по очереди пытались привести его в порядок; Майс сунул расческу, Льен с невнятными ругательствами пытался кое-как отряхнуть и одернуть на Князе мятый, все еще влажный и вывалянный в соломе китель, Норр молча знаками показал заправить рубашку. Один Габриэль сочувственно сопел и не лез улучшать Киру внешность.
А Кейрошу было все равно, он внутренне впал в какое-то эмоциональное оцепенение. Живой была только одна мысль, и она настойчиво билась под толщей: найти Иллис! Надо найти Иллис! Навстречу попадались какие-то люди, и он все время искал ее глазами, вскидываясь каждый раз, когда видел форменный китель своей академии. Все тщетно.
Уже перед дверями в главный зал, куда ректор, кажется, намеревался их втолкнуть в прямом смысле этого слова, Кир вдруг резко затормозил.
— Где Иллис?
Но ректор вместо ответа только нетерпеливо нахмурил брови.
— Некогда! Все будут на своем месте в свое время, ар'гард! А сейчас в зал. Живо! Это приказ!
И, видя, что Кириан и не думает двигаться с места, добавил уже другим тоном:
— Будешь своевольничать, погубишь ее.
Вообще-то генерал хотел сказать немного другое: Иллис может не выдержать разрыва связи, выгореть изнутри, и как это скажется на едва-едва оправившейся после серьезного ранения принцессе — предугадать невозможно. Но из-за спешки и волнения сказал, как сказал. И пожалел тут же, так побледнел Кейрош прямо на глазах. Но исправлять и объясняться времени уже совсем не осталось, и ректор махнул рукой.
Кир хотел еще что-то спросить, даже дернулся ректору вслед, но тот уже исчез в людском водовороте.
— Пошли, — Норр сжал его плечо, а Майс взял под руку с другой стороны. И это было бы до чертиков смешно в любой другой ситуации, но только не сейчас!
Они пробирались к своему месту под взглядами всего зала, здесь собрались выпускники всех восьми высших академий Амонтильера. Слаженная четверка невольно ежилась, ощущая столь пристальное и не всегда доброжелательное внимание и слыша волнами расходящиеся по залу шепотки. Одному Кейрошу было на это глубоко наплевать. Ему было абсолютно безразлично, что именно его потрепанный, далеко не парадный и вовсе не подходящий к торжественному случаю вид вызывает всеобщую ажитацию. В голове билась только одна мысль: где она?! Где?!
— Не паникуй, — почти не разжимая губ, попытался успокоить Гай, торопливо становясь рядом с Кирианом. — Наверняка где-то здесь, в строю. Сейчас спрошу,
— и он что-то вполголоса сказал стоящему слева от него ар'гарду. Тот быстро кивнул и в свою очередь повернулся к следующему соседу.
— Найдем! — попытался обнадежить Кириана Норр, уже пустивший такую же волну расспросов 8 другую сторону строя.
Ох, хорошо бы... но сколько Князь ни оглядывался, Иллис среди застывших на своем участке светлого паркета ар'гардов он не находил. Ее не было... не было!
Взгляд скользил по лицам, машинально отмечая величественное и в то же время очень сдержанное убранство зала. Сразу было понятно, что эта крепость построена очень давно и на века. Мощные стены, высоченные своды, узкие окна-бойницы. Дубовый паркет, набранный так, чтобы весь пол оказался расчерчен на секторы, в каждом из которых сейчас ждали решения старинного артефакта выпускники этого года. У дальней от входа стены — небольшая трибуна, где присутствовали немногие избранные, допущенные к наблюдению за церемонией.
И врезанная в паркет пятилучевая звезда из простого серого камня в центре зала. Большая, размах лучей шагов на десять.
Кириан упорно избегал взглядом эту очень своеобразную каменную мозаику и вглядывался, вглядывался в лица присутствующих, чувствуя, как сердце наливается болью и безнадежностью.
И именно в этот момент он заметил на трибуне отца. Просто наткнулся глазами на его взгляд. Лорд Валериан смотрел на сына в упор, и хотя в первую секунду губы его недовольно скривились, выражая отношение отца к такой явной потрепанности и небрежности в одежде, но уже в следующий момент глаза старшего Эса ди Кейроша полыхнули победным торжеством.
И Кириан понял, что Иллис в зале нет.
Глава 46
Несколько томительно долгих мгновений Князь стоял как ледяная статуя, пораженный этим открытием. Потом резко обернулся, увидел генерала Грарарда и понял, что на его лице написано то же самое беспокойство. Еще один поворот головы — чертов вбитый в подкорку рефлекс в строю стоять навытяжку и не двигаться резко, что бы ни случилось, — и Кириан увидел глаза Льена, такие же встревоженные и постепенно наполняющиеся настоящим страхом.