— Вера, мое дело сторона, но ты с именами поосторожнее, — встрял в исповедь Георгий. — Мне они ни к чему… Да и тебе тоже.
Она невесело усмехнулась. — Так и так, конец один. Когда этот, из охраны на лежке со стволом прихватил, думала, все, отбегалась. Он бугай вдвое. Прикладом в голову, я сознание потеряла. Но, повезло, решил попользоваться напоследок. Только увлекся. А нож на поясе. Я очнулась, и в бок скотине этой… Кое-как ствол присыпала, и с последних сил… к машине. Он меня в больницу отвез. Сказал, после будут решать. Почему сразу в лес не вывезли, сама не пойму. Может, еще какой заказ был… Не знаю. Ну а теперь, пожалуй, точно прикопают…
— Я и сам не ангел, тебе не судья… Однако допустить, чтобы с моей подачи… Если хочешь, могу подвезти…
Вера уткнулась взглядом в темное стекло. — Некуда мне ехать… Да и смысл? Нет, спасибо.
— Ну, как скажешь. Мое дело предложить.
Она не ответила, развернулась и пошла к дверям в свое отделение.
Георгий недовольно поморщился, осуждающе покачал головой и, не видя смысла продолжать уговоры, зашагал по лестнице вниз.
Заждавшийся напарника Михаил отворил дверцу: — Поехали?
— Погоди, — не понимая, чего ждет, попросил Георгий. — Подышу пару минут. А то давит что-то… — он и вправду ощутил болезненное давление в груди.
Свет фар заметил издали. Машина, явно, двигалась в сторону больницы.
— Может, скорая? — лениво подумал наблюдатель, вдыхая морозный воздух. И словно подчиняясь чьему-то приказу, дернул дверцу, падая на сиденье. — Глуши мотор, вниз, — приказал он, лежа на мягкой, велюровой подушке.
Фары въезжающей во двор машины осветили на миг все пространство и погасли. А следом выключился и двигатель.
Хлопнула дверца… Шагов беглецы не расслышали. Выждав с минуту, Георгий осторожно приподнял голову и осмотрел пространство. Неприметная "восьмерка" "Жигулей" приткнулась в другом конце парковки. Стояла так, словно всю жизнь была здесь.
— Ты вот что… подожди меня еще чуток, — не тратя времени на объяснения, распорядился Георгий, выбираясь наружу. — Я быстро. Проверю только.
Быстро, почти бегом, пересек пустое пространство и вошел в знакомую дверь.
Теперь двигался гораздо осторожнее. Миновал кухню и двинулся по лестнице. Два пролета, поворот, и вновь крашеная матовой краской дверь.
Прислонил голову к тонкой фанерке и четко, словно ее и не было, различил возмущенный голос медицинской сестры: — Да вы что, охренели все?.. Тот хоть денег заплатил, а тебе просто так… Ишь ты? Зови… Сейчас. Разбежалась, — сварливо огрызалась разбуженная кем-то сторожиха.
— Че-его? — медленно, врастяжку, с тайным предвкушением скандала, отозвалась она на сказанные этим незнакомцем слова.
— Ты жене своей приказывать будешь. Понял? А ну, пошел отсюда. Пахарь… Устроили тут бордель… — перемежая слова с площадными связками-междометиями, разорялась она.
Стук и неловкое падение оборвали вопли неразумной скандалистки.
Послышались тяжелые шаги, скрипнула дверь в палату, и все стихло. Георгий даже не успел сообразить, что ему предпринять дальше, как двери вновь запищали, и раздался звук шагов. По коридору шли двое. Тяжелые, уверенные мужские и легкие, но робкие, словно шаркающие, женские.
"Нарочно не придумаешь, — поразился Георгий нереальности ситуации. — Нужно было им так быстро…" Он выдохнул, готовясь к встрече с неизвестным, и прислонился к стене.
Глава 7
Первой появилась Вера. Следом шагал и сам конвоир.
Времени на раздумья не оставалось. Едва в проеме возник мордатый профиль, как Георгий взмахнул рукой, голова не ожидающего нападения мужчины дернулась и со стуком влепилась в дверной косяк.
— Ох, блин… — Георгий скривился и затряс пораненным кулаком. Сказалось отсутствие опыта. Костяшки дико заныли…
Однако переборол боль и криво улыбнулся девушке: — Спокойно, Вера… Я Дубровский… — цитата, произнесенная хотя и не ко времени, разрядила обстановку.
Выдрав из ладони злодея рукоять пистолета, Георгий примерился и аккуратно врезал тому по затылку.
— Похоже, что я был прав, убедилась? — поинтересовался Георгий.
Та вздрогнула, глянула на лежащего ничком похитителя: — "Черный" ничего не решает. Раз меня списали, все равно отыщут…
— Так я что, поторопился? — Георгий озадаченно глянул на нее. — Ну, извини. Тогда. Минут через пять очнется, ты подожди. Правда, злой будет… Объяснишь, мол, ошибка вышла… — Серегин выщелкнул магазин, передернул затвор и протянул ей ствол: — На, отдашь ему после. А обойму, уж извини, заберу. Чтобы он палить с расстройства не начал.