Не ожидавший от нее подобного Артес, попытался осторожно отстраниться и перехватить ее руки:
– Принцесса, Вы совершаете явно необдуманный поступок, о котором впоследствии будете сожалеть.
– Не буду жалеть! – Инга противясь его попытке высвободиться из ее объятий, усилила захват, прижимаясь к нему все крепче и крепче, и страстно шепча: – Артес, я обещаю… обещаю… я все объясню Къяре, она любит меня и пойдет мне на встречу… я хочу, чтобы ты стал моим мужем… не отказывай мне. Ну послушайся хоть раз не разума, а сердца. Не скрывай своих чувств: скажи, что любишь меня!
Задыхаясь в ее объятиях, Артес понимал, что сердце подсказывает ему несколько иное, но упоминание о том, что Къяра обещала Инге выдать ее замуж по ее выбору, сковали язык. В голове возникла мысль, что хотя бы так он может почтить ее память и, перестав сопротивляться, он сам крепко обнял Ингу и выдохнул ей в ухо:
– Конечно, люблю.
В голове крутилось продолжение фразы: «ведь ты ее сестра, ее копия, которую любила она, поэтому разве можно тебя не любить», но он не стал произносить его вслух.
– Как же я счастлива, я так ждала этого твоего признания, – откликнулась она, и тут же вывернувшись из его объятий, резко отстранилась.
Артес на мгновение замер и удивленно посмотрел на нее, ожидая, что последует дальше. В голове тут же привычно начали прокручиваться возможные дальнейшие действия, на случай если это была провокация с ее стороны.
А Инга тем временем решительным движением скинула с себя халат и, шагнув к нему, заглянула в глаза:
– Ты что так побледнел?
– Ты прекрасна, – только и нашелся, что сказать Артес, судорожно сглатывая и теряя самообладание от мыслей, что вероятно видит очень похожую копию великолепного тела Къяры.
– Я рада, что ты так считаешь, – лукаво улыбнулась она и принялась расстегивать пряжки на его одеянии.
Под утро, когда утомленная его страстными ласками Инга уснула в его постели, Артес, осторожно укрыв ее, поднялся и, надев халат, подошел к распахнутому окну. Восходящее солнце яркими красками уже окрасило горизонт, и веселая песнь зорянки, встречающей рассвет, предвещала хороший день.
Артес задумчиво смотрел вдаль. Ночь, проведенная в объятиях сестры Владетельницы, притупила боль в душе от ее потери, осталась лишь светлая печаль и так и невысказанная ей благодарность. В голове роился клубок мыслей.
«Первый день без нее… и ничего не изменилось в мире… будто ее и вовсе не было. Хотя если б не было, то вот тогда, возможно все бы и изменилось, а ее смерть подарила возможность всем живущим радоваться неизменному миру… – Артес знал, что Крагонверг мог изменить мир до неузнаваемости, превратив его в руины и хаос. – Хотя, судя по тому, что Владетель хочет скрыть факт ее смерти, этот ее дар останется незамеченным. Остается надеяться, что он, скорее всего, заготовил ей другие лавры, и память о ней в любом случае будет жить в веках. Память – это единственное, чем теперь можно хоть как-то отблагодарить за все, свершенное ею». Артес грустно улыбнулся.
В это время дверь спальни распахнулась, и на пороге показался Владетель:
– Это хорошо, что ты уже встал, – хмуро проронил он, входя и набрасывая по периметру магический занавес. – Нам надо кое-что обсудить.
– Здравствуйте в веках, Владетель, – Артес почтительно поклонился. – Я к Вашим услугам. Только покорнейше прошу дать мне пару минут, чтобы одеться, и избрать для обсуждения другое место. Я здесь не один.
Владетель резко обернулся к кровати, на которой, натягивая на себя одеяло, испуганно сжалась, проснувшаяся Инга, и усмешка скривила его губы:
– А ты, Артес, отдать тебе должное, умен… Умен… Мне даже в голову не пришло, что ты сможешь так быстро все просчитать… Хотя что здесь просчитывать, вариант-то один, и ты был бы круглым идиотом, если бы не воспользовался тем, что у тебя абсолютная власть над ней была. Ладно, это даже к лучшему. Ты полностью меня устраиваешь в качестве отца ее ребенка. Только будь уж любезен: помягче с ней до его рождения. Мне нужен здоровый наследник и как можно скорей.
После чего он повернулся к дочери и, вытянув руку, потоком магии изменил ей цвет волос, после чего хмуро проговорил:
– Отныне у тебя имя сестры и ты – Владетельница, но если попытаешься хоть раз пойти против моей воли или недолжным образом поведешь себя, то до рождения ребенка в темнице запру, а потом разберусь по всей строгости. Поняла? Или еще объяснить что-то?
– Владетель, что Вы говорите… Зачем это? Почему? Что с Къярой? – непонимающе и взволнованно залепетала Инга.