Он считал так, как никогда не считал!
— Даже так, я все равно сильнее! — расхохотался он, просчитав практически все.
Резко застыв, он обратился камнем, и град ударов, обрушившийся на этот камень, даже не потрескал его. Тут же вокруг статуи Математику Боя высветился круг, диаметром в целый километр, и тут же озарился алым светом фуиндзюцу-взрывов. Где-то далеко взревел Биджу, и всех Шоураев придавило к земле самой гравитацией.
А потом громыхнул взрыв, который любой бы назвал невозможным. Но Сенсома не признавал подобного онанизма — если он сделал это, значит это было возможно.
Вырвавшись к оглушенным, а в большинстве своем даже убитым, Шоураям Математик Боя хлесткими и жесткими ударами разбросал со своего пути всех, подступая к самому Дану. Как бы то ни было, он — враг. Пускай и старший сын, но сейчас он должен умереть. Или выложить все свои козыри.
Сенсома успел схватить его за горло и вдарить всем его телом в землю. Поднялся новый грохот.
— Так уж вышло, что именно клан Томура когда-то обладал геномом Души, — произнес Сенсома, сдавливая шею. — И так уж получилось, что я — последний из этого клана. А еще вышло так, что во время войны я встретил твою маму. Мы были молоды, горячи. Она, скорее всего, обычная крестьянка, и, видно, я был не единственным солдатом, которому она открыла двери. Да, «скорее всего», потому что я не помню ее. Точнее, не знаю, какая из всех именно. Это неважно. Важно, что ты — мой первый сын, Като Дан. И важно, что сейчас я тебя убью…
Сенсома сжал руку как можно крепче. Дан захрипел, и…
Обратился своей техникой. Синяя душа, состоящая из чистой чакры пользователя генома, легко прошла сквозь руку сильнейшего и легла на его плечо. Като рассмеялся потусторонним голосом, заглядывая новообретенному отцу в глаза.
— Какая разница кто ты, если ты — помеха Познанию, старик? И как ты смеешь говорить о геноме Души, если ни Биджу о нем не знаешь?
Сенсома ответил на его взгляд широко распахнутыми глазами. И усмехнулся.
— Вообще-то знаю, — ответил он и вновь протянул руку к горлу. — И да, кстати…
— Не трогай Биджу!
Исобу взревел, активируя Риннеган и подавая в тело Сенсомы чакру Пути Человека. Душа Като тут же ощутилась, как обычное тело, и Сенсома вновь сдавил. Это и был его главный козырь. Он тут же изобрел его, когда узнал, что Шоурай это Дан. Генома Души у Сенсомы не было — он расплатился им с теми силами, что позволили ему переродиться в этом мире. Однако, благодаря Исобу Сенсома все же мог управлять душой.
— И теперь я тебя… — начал было он и тут же застыл.
И Като тоже не двигался. Только улыбался.
— Теперь что? — спросил он с издевкой. — Вытянешь из тела? А я уже. Или попробуешь добросить до Чистого Мира? Так я летать умею. А может захочешь меня куда-нибудь запечатать, папаша-Узукаге?
В одно мгновение душа извернулась так, как не смог бы это сделать телесный Дан, не сломав себе шею, а после он стал осязаемым и резко дернул руку Сенсомы, вырывая суставы.
— Этого я тебе сделать не дам, — закончил довольный Шоурай.
И в тело Сенсомы тут же впечатался стальной кулак Дая!
Бога Шиноби отбросило, но он тут же встал. Он сильно недооценил гений Дана. Путь Человека беспрекословно управлял душами людей и действительно легко и просто мог отправить душу в Чистый Мир, всего лишь коснуться головы, что Математику Боя сделать даже легче, чем нормально воспитать сына. Однако, сам Като мог быть и душой и реальным телом. Техники его генома уникальны, но кто же мог знать, что они настолько непобедимы?!
— «Хотя нет, победить его можно,» — тут же исправился Сенсома. — «Даже если не как единого человека, то как Шоурая уж точно.»
А между тем Дай, стоящий по правую руку от готового к бою Дана, впечатал большой палец правой руки под сердце…
— Послушайте, — произнес Сенсома одновременно с тем, как атаковал базу Шоурая, выманивая его армию. — Вполне вероятно сегодня мы все умрем.
Он не мог видеть лиц своих союзников, но по сохранившейся тишине подумал, что они оказались в смятении. Ему и самому было непросто этого говорить, но он просто не мог вести их на гибель вот так, молча. Они должны знать.
— Мы даже не знаем личности Шоурая, — решил продолжить он, руша молчание. — Не знаем техники, с помощью которой он контролирует людей. И даже не знаем, может ли он контролировать нас. Но я знаю одно — мы не проиграем ему. Но все равно можем не выжить…