Инспектор был занят изучением какой-то бумаги, и при моем появлении постарался придать своему лицу непроницаемое выражение. Выдержав паузу, он, наконец, оторвался от бумаги и бросил на меня пристальный взгляд. В его серых глазах промелькнула тень двусмысленности, которая залегла также в складках вокруг его пухлых губ. Охрипшим голосом я объяснила ему цель своего визита, и молодой человек проверил мои документы, после чего нагловатым и отрывистым голосом спросил: «Какова цель вашего прибытия?».
― «Когда-то я здесь жила, а теперь вернулась сюда после учебы», ― ответила я, уклонившись от прямого ответа.
Инспектор поднялся со стула, чтобы взять анкету с соседнего стола, и оказалось, что он невысокого роста и одет в форменные синие брюки длиной чуть ниже колена, что придавало ему несоответствующий его должности вид.
― «Вам придется набраться терпения, чтобы дождаться получения разрешения на постоянное местожительство. Все эти формальности, связанные с оформлением документов...».
― «Как долго мне придется ждать разрешения?».
Инспектор оценивающим взглядом смерил мою фигуру и продолжил: «Никто этого не знает. Процедура может затянуться на месяцы. Случается, даже, что за это время документы теряются и все приходится начинать сначала».
Перехватив мой растерянный взгляд, он добавил: « Впрочем, мы с Вами могли бы договориться. Не могли бы Вы приходить сюда по вечерам и помогать мне с работой?».
― «Да», ― помешкав, ответила я, озадаченная необычностью такого предложения.
Пообещав инспектору прийти сегодняшним вечером, я покинула Отдел и направилась к зданию местной школы, чтобы попытаться получить там место учителя.
Между тем уже почти рассвело, и я стала различать знакомые улочки, под сенью деревьев[U1] которых белели одноэтажные домики. Школа находилась на окраине города у высохшего русла речушки, чьи некогда бурные воды в прежние времена угрожали затопить эту часть города. Дорога, резко пойдя в гору, сменилась мостиком через обмелевший канал, и вскоре передо мной открылся вид на двухэтажное здание школы. За время моего отсутствия деревья, растущие в школьном дворе, заметно выросли, а здание обветшало и съежилось из-за превратностей непогоды, как линяет и садится белье после очередной стирки.
Спустившись по сбитым ступеням лестницы, я прошла по пустынному двору и поднялась на мраморное крыльцо. За стеклянной входной дверью никого не было видно - в фойе царили полумрак и тишина, лишь массивный мраморный бюст учёного, в честь которого была названа школа, бесстрастно взирал сквозь стеклянные стены мимо меня куда-то вдаль. Тяжёлая дверь на пружине затворилась за мной, и, оказавшись внутри, я с удовлетворением заметила, что в интерьере здания не произошло значительных изменений: в лаконичном оформлении стен, в однотонных портьерах и во всей обстановке доминировал всё тот же минималистический стиль, приверженность которому нынешняя администрация хранила, по-видимому, из ностальгических побуждений. Идя по коридору, я ощутила прохладу, поднимающуюся от мраморных плит, флегматичные узоры которых расплывались в уходящей вдаль перспективе, в самом конце которой бледнело окно, расцветающее красками утренней зари, как переливается в предзакатных лучах солнца отражение неба в зеркале озера.
Проходя мимо одной из дверей, я услышала чьи-то голоса. Слова невозможно было разобрать, и казалось, будто некто приятным мужским голосом кому-то пытается что-то объяснить на латыни. Постучавшись и не услышав ответа, я открыла дверь и вошла в кабинет. Внутри оказалось еще темнее, чем в коридоре, и при скудном свете, просачивающемся снаружи через полуотворенную дверь, виднелись очертания стола, стоящего на возвышении в глубине комнаты, перед которым были расставлены рядами парты со стульями.
У возвышения стоял мужчина средних лет, одетый в черный костюм. Он что-то помешивал черпаком в котле, подвешенном над очагом. Мужчина был не один - в комнате еще находилась немолодая дама с подобранными в прическу черными волосами. При моем появлении она замолчала, и, прежде чем я могла что-либо сказать, она обратилась ко мне пискливым голосом: «Почему Вы опаздываете? Мы думали, что Вы уже не придете». Выдержав паузу и не дождавшись моего ответа, она продолжила: «Доктор Штерн уходит от нас, и Вы будете вместо него преподавать химию и биологию». Еще немного поговорив с коллегой, дама вышла из кабинета.