- видно, что серьезный человек. По-моему, тетя Тата большую роль сыграла, она от тебя без ума. -Так уж и без ума? - усмехнулся Виктор. -Особенно, после того, как ты с ней на кладбище съездил. Она чувствует и очень ценит добро. Они с мамой после этого, наверное, полчаса по телефону проговорили... Их беседу нарушил звонок в дверь. -Наше чудо идет, - сказал Виктор, вставая и натягивая подаренные Лёней шорты. В прихожую они вышли вдвоем, но дверь открыл Лёня. На пороге стоял Дима, переминаясь с ноги на ногу и пряча глаза. Лишь короткие взгляды, которые он без конца вскидывал на Лёню, выдавали его радость. -Здравствуйте, Леонид Васильевич. -Здравствуй, Евстропов, - Лёня протянул ему руку. -Проходи, Димон, привет, - пригласил Виктор, - Чувствуй себя, как дома. -Как дома, не надо, - покачал головой тот. -Ну, как на речке. Садись за стол, угощайся. Прости, пива не взяли... -Я могу сходить, - вызвался Дима. -Не надо, наливай шампанское. Виктор поставил перед ним чистую тарелку и бокал. Он не узнавал его. Куда девался отчаянный хулиган? За столом сидел скромный мальчик, поджав ноги в рваных носках и едва поднимая взгляд от пустой тарелки. -Ну вот, теперь все собрались, - сказал Виктор, - Давайте дружно выпьем за Леонида Васильевича. За то, что он снова с нами и чтобы мы его никогда больше не теряли надолго. А еще лучше - вообще. Они сомкнули бокалы. -За ножку держи, - шепнул Виктор Диме, видя, что тот не умеет с ним обращаться. Дима бросил на него острый взгляд, и Виктор открыл для себя, что он, оказывается, умеет краснеть. -Как дела, Евстропов? - спросил Лёня, - Поступил куда-нибудь? Тот покраснел еще больше. -Да нет, - отрывисто ответил он, - Меня в армию осенью забрать должны. -Зря год потерял, надо было попробовать, - сказал Лёня с назидательными нотками в голосе. -Он в летное решил поступать, как из армии придет, - ответил за него Виктор, - Он на верном пути, там армейская закалка приветствуется. Дима посмотрел на него исподлобья, но ничего не сказал. -Ну что ж, это похвально, - сказал Лёня, - Каждый должен заниматься в жизни своим делом. Давай, за твои успехи... Виктор налил всем шампанского. -Дим, ты расслабься, - хлопнул его по плечу Виктор, когда они выпили, - Леонид Васильевич больше не твой учитель, ты наш гость и мы тебе рады. Дима заерзал, ковыряя вилкой в тарелке, а потом, вскинув голову и как бы сбрасывая с себя какую-то тяжесть, сказал: -Да, блин, у вас тут все чисто, красиво... Прозвучало это так искренне и наивно, что Виктор с Леней невольно рассмеялись, а на Виктора опять накатила волна симпатии к Диме. "Бедный пацан, - подумал он, - Он, наверное, никогда за нормальным столом не сидел и слаще морковки ничего не пробовал..." -Димон, ты чудо! - воскликнул он, коротко обняв и тряхнув его за плечи. Дима тоже смущенно улыбнулся. -Ты бы видел, какой он веселый был в лесу, - сказал Виктор Лёне, - Песни пел... -Какие песни? - вскинулся Дима. -Я таких не знаю, ты слова обещал списать. Про мудаков там что-то... -Да, Евстропов, - сказал Лёня, - А в классе ты тихий был... -Не зря говорят: в тихом омуте черти водятся, - заметил Виктор, - Ты бы еще видел, что он в электричке вытворял. Каскадер настоящий. -Да ладно, - опять смущенно улыбнулся Дима. Напряжение исчезло. Виктор рассказал про их путешествие на речку, избегая щекотливых подробностей, а Леня стал рассказывать про свою поездку. Закончилось шампанское, а за окном начало смеркаться. Все трое заметно расслабились, и все чаще между Лёней и Виктором стали проскальзывать откровенные жесты. Их уже давно тянуло на близость, но сдерживало присутствие Димы. Похоже, он почувствовал это и опять стал прятать глаза. -Ну, что? - сказал, наконец, Лёня, - Пойдемте, прогуляемся перед сном? Евстропова заодно проводим, Виктор неопределенно пожал плечами, Дима молчал, и за столом возникла затянувшаяся пауза. -Что молчишь, Евстропов? - спросил Лёня. -Да ладно, трахайтесь, - с горечью в голосе сказал Дима и встал из-за стола. Виктор заметил, как в его тарелку упала слеза. -Дима, - окликнул его Виктор. -Евстропов, - позвал Лёня, но тот вышел в коридор и сунул ноги в кроссовки. -Счастливо вам, - сказал он не оборачиваясь и вышел. Дверь захлопнулась. Они переглянулись, и Виктор опустил голову: -Обидели мы его... -А что было делать? С собой оставлять? -Об этом речь не идет. Но, понимаешь...- Виктор замялся,- Ты бы был с ним попроще. А то все поучаешь. И это - Евстропов, Евстропов, как в школе. У него имя есть. -А ты прикипел к нему, - пристально глядя в глаза Виктору, сказал Лёня. -Неужели ты все-таки думаешь... -Я не про это. Из тебя бы отец хороший получился. Моя позиция в отношении усыновления детей гей парами определилась. -Это все неоднозначно, - серьезно ответил Виктор, - но, по крайней мере, что такой ребенок будет в семье желанным, бесспорно. -Ладно, Вил, пойдем спать, - сказал Лёня, - Утро вечера мудренее. Заниматься чем-то еще желание пропало у обоих. Наутро отправились каждый по своим делам: Виктор на работу, а Лёня в школу. До конца каникул был еще месяц, но отпуск подошел к концу. Когда Виктор вернулся, Лёня уже был дома. -Ну, как? Не скучал на работе? - спросил Виктор. -Да нет, нашлось чем заняться, - поморщился тот, - Это не главное. Я хочу тебе кое-что показать. Лёня притянул ему вскрытый почтовый конверт. На конверте стоял адрес школы, а графе: "Кому" корявым тинейджерским почерком было выведено: "Рудину Леониду Васильевичу лично в руки" и приписка помельче, сделанная, очевидно, позже: "Очень важно". -Евстропов? - спросил Виктор. -А кто же еще? -Значит, он все-таки сделал это... -Что ты имеешь в виду? -Понимаешь, прости, но когда ты пропал, я рассказал ему о своих предположениях, с чем это связано. Он начал требовать твой номер телефона, убеждая, что все объяснит. Я, конечно, не дал и попросил ничего не предпринимать, но он все-таки, судя по всему, сделал это таким образом. -Тогда понятно, о чем он пишет, - сказал Лёня, - И почему он был сам на себя не похож здесь. Вил, я должен попросить у тебя прощения. Виктор недоуменно посмотрел на него. -Как на духу, у меня все-таки оставались сомнения относительно тебя и Евстро... И Димы. Но прочитав это... Лёня махнул рукой и отвернулся: -Прочти сам. Виктор углубился в чтение. Он читал, а в сознании возникали то наглые насмешливые глаза, то издевательские реплики, то Димино безудержное веселье в лесу, то его рваные носки, то омерзительная правда, с восторгом звучащая из его уст... И все это на фоне корявых строк на вырванном из школьной тетради листке, содержащих в себе крик его человеческой души. Если бы не примитивность изложения и не грамматические ошибки, Виктору не поверилось бы, что это писал он. А от той искренности, с какой он буквально умолял Лёню поверить Виктору, у него повлажнели глаза. Не поверить было невозможно. Виктор сложил письмо и засунул обратно в конверт: -Сохрани на память. -Я понял только одно: я учил его целый год и не знал, - сказал Лёня. -Это, конечно, был порыв, но после тех откровений и хамства, что я от него наслушался, трудно поверить, что он способен на такие чувства. -Что будем с ним делать? -А что ты предлагаешь? Что мы вообще можем для него сделать, кроме, разве что, не отталкивать? В постель к нам, по крайней мере, он уже не просится. -Мне кажется, что он вообще больше не придет, - сказал Лёня, - Жаль, что мы так расстались... Но Дима пришел. И произошло это самым неожиданным образом. Целый месяц он действительно не давал о себе знать, но однажды поздно вечером раздался звонок в дверь. -Кто бы это мог быть? - недоуменно произнес Виктор, направляясь в прихожую. На пороге стоял Дима и исподлобья смотрел на него. -Привет. Какими судьбами? - удивленно спросил Виктор. Из комнаты выглянул Лёня. -Здрасьте, - кивнул ему Дима. -Здравствуй. Что привело тебя к нам в столь поздний час? - спросил он, выходя в прихожую. -Леонид Васильевич... Мужики, можно у вас переночевать? - огорошил их вопросом Дима, серьезно глядя своими черными глазами то на одного, то на другого, - Честно, меня мать из дома выгнала. Виктор с Лёней переглянулись. -Вы мне не верите? - спросил Дима, и в его голосе послышались нотки отчаяния. -Разувайся, проходи, - сказал Виктор. Дима, не расшнуровывая, скинул, упираясь ногой в задник, кроссовки, повесил на вешалку ветровку, и сверкая пятками сквозь рваные носки, прошел на кухню. -Ну, садись, рассказывай, как ты дошел до жизни такой? - спросил Виктор. -Чего рассказывать? - угрюмо проговорил Дима, смотря перед собой, - Застукала она меня с пацаном. Мы даже одеться не успели. Принесло ее с хахалем не вовремя. -Ты привел парня прямо домой? - спросил Виктор. -Ну, а что? Ее никогда в это время не бывает, а тут... -Горе ты луковое, - сказал Виктор, с сочувствием смотря на Диму. -Хахаль драться полез, - продолжал тот, - Мать орет, соседи повыглянули. Я больше вообще туда не покажусь. Лёня слушал, и в глазах у него застыли горечь и недоумение: -Средневековье какое-то, - сказал он, обращаясь к Виктору, - Я все могу понять, но чтобы так реагировать? Как ей самой-то будет потом там жить? -У нас и не после такого живут, и как ни в чем ни бывало, бельмами моргают, - ответил Виктор и обратился к Диме, - Что за парень-то? Знакомый? -Да нет, по объяве, - поморщился тот. -И незнакомого сразу домой тащишь? -А куда? У него тоже с местом проблемы. -Бить тебя некому, Димка, - вздохнул Виктор, - Марш в ванную! И постирай с себя все до последней нитки. Ходишь грязный, как босяк... -Я не умею, - как-то совсем по-детски ответил тот. -Стиралку включать не умеешь? Пошли, научу... Когда в ванной зашумела вода, Вик