и Лёни до осени, отправив его в отпуск до самого сентября, вынудив взять лишний месяц "без сохранения содержания". Уверенности, что к началу учебного года не найдут нового преподавателя, не было никакой, и Лёня мысленно попрощался со школой. У Виктора на работе дела обстояли не лучше. Наталья перешла от слов к делу и дважды штрафовала его. С Краснопольским они обменивались лишь короткими поклонами, не протягивая друг другу руки, что же касается Вики, то ее неприязнь не проявлялась разве лишь в присутствии клиентов. За глаза же она открыто называла его не иначе, как "вагоноуважаемый". Виктор привык к сложившейся ситуации. После того, как в его душу стало постепенно входить иное мироощущение, где мысли и чувства соразмерялись с вечными ценностями, реалии жизни стали восприниматься значительно легче и не ввергали в уныние. Он научился предвидеть возможные каверзы. Зная, что Краснопольскому может в любой момент понадобиться курьер, составлял их маршруты так, чтобы хотя бы одному можно было всегда дать попутный адрес. Благо, что у того их было всего три, и Виктору они были превосходно известны. Были у него и свои приемы против намеренной путаницы в отчетности, которую устраивала Вика. Некоторые поставщики прохладно относились к оформлению документов, поскольку основная масса оборота шла "по черному", и выдавали курьерам чистые бланки с печатью. Виктор складывал их в отдельную папку, а когда возникала необходимость, заполнял сам, затыкая таким образом "дыры". Вспоминая магазин, трамвайное депо, Виктор приходил к выводу, что, хоть формы общения были разными, нравы царили везде одни и те же. Иногда ему казалось даже, что в депо было легче. Там, по крайней мере, вся грязь была снаружи, а не скрывалась за внешними формами благопристойности. Так что, сейчас они ехали, как бы сбросив на время с плеч тяжкий груз, и не хотелось думать ни о чем, кроме предстоящей встречи. До Иркутска лететь было около шести часов, на час меньше составляла разница во времени, и поднявшись за облака, они ощутили себя вне времени и суетности жизни. Фото, что прислал им Гаврош со своей присяги, которую он называл "писягой", они поставили в рамке на комод, и каждое утро начиналось для них со взгляда его озорных черных глаз, ставших почти взрослыми. Вот и посадка. Едва не царапнув крыльями за жилые постройки и вездесущие гаражи, самолет приземлился, и скоро они оказались в показавшимся им маленьким и убогим здании терминала. -Что у нас сейчас? - спросил Виктор, сбитый с толку потерей времени, - Четверг или уже пятница? -Пятница, восемь утра, - моментально сообразил привычный к таким ситуациям Лёня. -Тогда надо приступать к делу. -Что именно ты предлагаешь? -В первую очередь - поесть. От этого навязчивого сервиса на борту, у меня лишь аппетит разыгрался. Второе - снять номер в гостинице до понедельника. Третье - сходить в магазин и затариться, как говорит Гаврош, всем необходимым. И, наконец, сориентироваться и ехать к войсковой части. Поспать времени не остается, мы его потеряли в самолете. -Обратно полетим, нам его вернут, - улыбнулся Лёня, - Берем такси? -Мне думается, за такси с нас, как с приезжих, да еще из Москвы, аборигены поимеют по полной программе, - возразил Виктор,- К тому же, мы находимся, как я понял, уже в черте города. Предлагаю воспользоваться троллейбусом. Тем более, что вот это, кажется, определенно он... Они сели на троллейбус и очень скоро оказались на центральной площади, носящей имя Кирова. -А где Ангара? - поинтересовался Лёня. -Перед тобой, - кивнул Виктор на здание гостиницы. -Я имел в виду другую. -Та Ангара у нас еще впереди. Сейчас нам наиболее нужна именно эта... Свободный номер нашелся. Правда, он оказался семейным, да и цена для провинции представлялась Виктору несколько завышенной, но на ресепшн заметили, что это еще не самая большая в городе, и Виктор решил не обременять себя лишними поисками. Тем более, что место было удобным во всех отношениях. Площадь являлась транспортным узлом города, и отсюда разбегались все главные улицы. Вопрос о пребывании в номере третьего человека был решен при помощи первого набора из коньяка и конфет, проблем с магазинами тоже не возникло. Позавтракав и пообедав сразу в той же гостинице, они отправились на поиски войсковой части. После множества расспросов и уточнений, доехали на троллейбусе до остановки с обнадеживающим названием Фортуна, откуда уже было недалеко до нужного им Якутского тракта. -Фортуна так Фортуна, - усмехнулся Виктор, - Ты что-то имеешь против? -Мне бы хотелось посмотреть город, - ответил Лёня, - Я слышал, что здесь могила декабристов... -Посмотрим все завтра вместе с Гаврошем, если удастся его заполучить. Заполучить удалось, хотя на КПП Виктор расстался со вторым коньячным комплектом, но это было предусмотрено сметой. Дима возник перед ними неожиданно, выскочив в присланных ему еще зимой дешевых джинсах и летней рубашке, и сразу же бросился в объятья сначала к Виктору, а потом к Лёне. Он заметно вырос, еще более заметно похудел и осунулся, но глаза его сверкали счастьем. -Мужики... Мужики... - повторял он, как заведенный, по очереди целуя их. Виктор с Лёней поспешили увести его подальше от КПП: -Ну, рассказывай, как служится? -Нормально. Дальше легче будет. -Здесь такого нет, как в учебке? -Да нет, здесь мы больше уже друг друга п...дим, - со всей своей непосредственностью утешил Дима. -Все материшься? -А как? В армии без этого нельзя. У нас матом не ругаются, у нас матом разговаривают. Тебя иначе никто не поймет... Виктор с Лёней переглянулись, и последний слегка поморщился. А Диму уже нельзя было остановить: -... Вот, например, я скажу - клади бревно, а мне скажут - кладут х..й, а бревна ложат. Или, как по вашему? За..б и про..б одно и то же? А вот х..й! За..б - это когда тяжело, а про..б - как раз наоборот, когда легко. У нас говорят: " В каждом за..бе - про..б, В каждом про..бе - за..б». Виктор не выдержал и засмеялся. Улыбнулся и Лёня: -Наш Гаврош обогатил себя духовно. -Ну, а что ты хочешь? - отозвался Виктор, - Как в тюрьме. Догадаешься, например, что идти - это телипать, а следователь - это булыжник? Так и здесь. -Я иной раз в школе слышу такое, что не догадаешься... -Нечему удивляться. У нас каждый одиннадцатый сидел. Скоро все будут матом не ругаться, а разговаривать. Ладно, Гаврош, хватит нас просвещать. У тебя два дня будет полный про..б, обещаем. Сейчас едем в гостиницу, накрываем поляну, а завтра и послезавтра будешь показывать нам географию на местности. -Да я тут не особо чего знаю, - растерялся тот. -Значит, мы тебе покажем. На Байкале был? -Не... -Поедем в воскресенье, а завтра погуляем по городу. -А купаться будем? -Запросто. Погода шепчет. Знаешь, где можно? -Это знаю. Можно в Ангаре, можно в Иркуте... -Ну, а где на Байкале - найдем, - заверил Виктор. Скоро они оказались в гостинице. Едва вошли в номер, Дима с восторженным криком устремился в ванную. -Мужики, можно я поплескаюсь от души? - спросил он, сбрасывая одежду прямо на пол, - Целый год мечтал! -Плескайся, - улыбнулся Виктор, - Спинку потереть позови. Дима действительно позвал. Виктор оторвался от хлопот над столом и вошел в ванную, где ничего нельзя было разглядеть из-за пара. -Да что вас, в баню не водят? -Водят, но разве это то? - с блаженной улыбкой протянул Дима, и посерьезнев, добавил, глядя на Виктора, - Ты знаешь о чем я больше всего мечтал все это время? Как раз о том, как залезу в горячую ванну и буду плескаться до отключки. -Как по части секса-то? - доверительно спросил Виктор, обильно полив мочалку гелем и водя ей по Диминой спине. -Подрачиваю, - спокойно признался тот, - Нам еще бром в чай подмешивают, чтобы стояка не было. "Как жеребцам возбудитель", - горько подумал про себя Виктор. -Ты думаешь, я здесь об этом мечтаю? - серьезно спросил Дима, опять уставившись на него повзрослевшим взглядом, - Мне сейчас дембель по ночам снится, а не пацаны. Сердце Виктора дрогнуло от этих слов и от замеченных на теле Димы следов выяснения отношений. -Я потом еще с тобой посоветоваться хочу по одному делу, - сказал Дима. -Спрашивай сейчас. -Не... - его лицо расплылось в блаженной улыбке, - Ща мне все до... Он запнулся и не договорил. -Молодец, - улыбнулся Виктор, - Сейчас ты не в казарме. Заканчивай и вылезай. Там уже все готово. Виктор вернулся в комнату. -Чего он там? - спросил Лёня. -Да ничего... - махнул рукой Виктор, - Кайф ловит. Скоро из ванной появился раскрасневшийся, как рак, Дима, и глянув на стол, замер. -Бля... Я не сплю, мужики? -Отвык от цивильной пищи? - спросил Лёня. -У нас на завтрак каша, хлеб да чай, как кобыльи ссаки. Соломой воняет... -А на обед? - поинтересовался Виктор. -Ну, на обед нормально - первое, второе - картошка там с подливой, макароны. Галеты дают, сок. Пакетики такие, а на них всякие приколы написаны. Типа Российская армия или Сок для победителей... Все засмеялись. -Да это не главное, - продолжал Дима, - Самый прикол, это пожрать успеть. А то команда - посуду на край стола и п..дец. -Хватит. Ты же сам сказал, что не в казарме, - напомнил Виктор. -Ладно. Прости, не буду, - согласился тот, усаживаясь за стол и буквально пожирая глазами все, что на нем стояло. Лёня открыл шампанское. -За тебя, Димон, - сказал Виктор, поднимая пластмассовый гостиничный стаканчик, - За то, что ты преодолел первую дистанцию и за твои правильные решения на этом пути. Они выпили, и Дима набросился на еду. -Гаврош заворот кишок получит, - улыбнулся Лёня. -А на гражданке только пиво сосал. Нет худа без добра,