Настал черёд «Белой звезды» вступить в бой. Александр давно уже развернул яхту боком по направлению к рронам. Картер, заменивший пострадавшего Таулера, ждал у пульта ручного управления, а стрелки во главе с Борнссоном открыли огонь. Угол стрельбы был острым, что было хорошо для людей и плохо для рронов. Спустя полминуты вся носовая часть крейсера была разбита и извергала из себя горящие сверкающие осколки. Лирически настроенный человек мог бы сравнить корабль с летящим факелом или миниатюрной кометой, но Александру было не до поэзии. Он видел, что у рронов всё ещё работают генераторы энтропии, — багровые выпуклости слабо виднелись за уничтожавшим крейсер огнём.
«Белая звезда» уже оказалась в поле действия рронского оружия, замигали и запищали индикаторы, появились перебои в работе генераторов. Александр приготовился отдать приказ Картеру и вопросительно посмотрел на Оракула — готов ли он передавать, но в этот момент вражеский крейсер взорвался. Борнссон всё-таки добил его. Хвостатые искры, словно маленькие кометы, разлетелись в разные стороны от места взрыва рронского корабля, и угроза прорыва была устранена. Александр посмотрел на успокоившиеся приборы и вздохнул с таким шумом, что ему позавидовал бы пневматический пресс.
Тем временем рронские корабли, едва перепрыгнув в наше измерение, тотчас попадали под перекрёстный огонь и взрывались, сгорали, плавились, теряя боевые единицы за считанные секунды. Больше случаев прорыва не было, и Александр спокойно уворачивался от исковерканных обломков крейсеров. Если, по мнению Борнссона, они выглядели недостаточно хорошо исковерканными, то он беспощадно добивал их, превращая в горящую пыль. Союзники уничтожили уже двадцать один корабль, когда рроны перестали появляться. Прошло несколько минут, прежде чем встревоженный Тракат вызвал Александра.
— Капитан, вы уверены, что там было тридцать кораблей?
— Чёрт возьми, адмирал, вы же были вместе с нами и всё видели! Может быть, рроны что-то заподозрили?
— Вы говорили, что нельзя держать связь между измерениями, но вдруг они каким-то образом сумели это сделать?
Александр вопросительно посмотрел на Оракула. Тот отрицательно покачал головой:
— Я могу ещё раз повторить, что природа перехода не позволяет использовать какую-либо связь, — Оракул терпеливо говорил Тракату, словно нерадивому ученику, забывшему урок. — Вы же видите, как прямой луч света закручивается в спираль под действием гравитации. То же самое происходит и с гармониками радиосвязи, и с волнами пси-передатчиков.
Сиссианин сморщился и хотел спросить что-то ещё, но крик вахтенного: «Идут снова!» — не дал ему этого сделать. Уничтожение рронов продолжилось. Пять минут спустя ещё десять изуродованных остовов рронских кораблей усеяли космос. Александр вызвал командующих флотами и сообщил им, что собирается взглянуть, не осталось ли на той стороне ещё какого-нибудь застрявшего корабля.
— А вдруг мы вас подстрелим, когда вы будете возвращаться обратно? — спросил Аскольд.
— Или вы столкнётесь с встречным рронским кораблем? — добавил Тракат.
— Вы уж повремените стрелять, пока не разберётесь: кто есть кто. А что касается столкновения, то Оракул утверждает, что поле перехода взаимодействует с материальным объектом в одностороннем порядке и встречная авария невозможна. Придётся поверить и проверить.
Тракат кивнул. Неизвестно: или он теперь испытывал большее доверие к словам Оракула, или просто хотел загрести жар чужими руками. «Звезде» пришлось ещё раз подвергнуться испытанию на прочность.
Как и ожидалось, никого из рронов на «той» стороне не обнаружили. Тор поцокал языком, удивляясь, что вроде бы всё осталось как прежде, но изменились некоторые несущественные детали, как, скажем, почти двести тяжеловооружённых звездолётов или куча сгоревших и оплавленных останков. Эркин, удостоверившись, что на мониторе слежения не видно ни одного вражеского корабля, произнёс:
— Ну всё, порядок! Посмотрели и домой! Хочу понюхать дым отечества, а он так сладок.
— С каких это пор смрад от сожжённых крейсеров стал ароматом? — усмехнувшись, спросил Тор. — Но ты прав, я тоже хочу обратно. Ну, Саша, разворачивайся и… Эркин, у тебя сзади!!! — вдруг дико заорал он.
Бортинженер подпрыгнул вверх, как чёртик из шкатулки, и принялся усиленно хлопать себя по плечам. Он крутанулся, потёрся спиной о выступ шкафа и спросил:
— Ну как?
Александр, изо всех сил пытаясь не улыбнуться, ответил:
— Ничего, нормально. Всё на месте.
Эркин начал понимать, что его провели. Он повернулся к Тору.