— Хорошо. — Фудзита отдал приказание телефонисту: — Сигнальному мостику поднять сигнал: курс три-ноль-пять, скорость шестнадцать. — Раздались крики команды на сигнальном мостике, и через минуту вымпелы и флаги с шелестом затрепетали на ветру.
Брент скользнул биноклем по кораблям сопровождения, с приближением земли подошедших ближе к флагману.
— Все отвечают, сэр.
— Хорошо, — ответил адмирал, подходя к переговорной трубе. — Выполнять. — И потом в переговорную трубу: — Вправо на три-ноль-пять, скорость восемнадцать.
Судно накренилось, и ритм двигателей под ногами Брента стал реже.
— Курс три-ноль-пять, скорость восемнадцать, девяносто шесть оборотов, адмирал, — донеслось из трубы.
— Хорошо.
Команда кричала и жестикулировала, словно мужчина, долго не видевший женщины, а Брент смотрел в бинокль на эту странную и таинственную землю, которая, казалось, была полна парадоксов: где гости снимают обувь, а не головные уборы; где вино подогревают, а рыбу едят сырой; где принимающие душ скребут себя дочиста, прежде чем войти в ванную; где присутствующие на похоронах одеты в белое; где такси не имеют ручек на дверцах, а дверцы распахивают пружинами, которые могут искалечить неосторожного; где император, будучи смертным человеком, почитался как прямой наследник бессмертного бога; где ревностно почитались две различные религии — рождение отмечалось по-синтоистски, а смерть — по-буддистски; где язык не имел алфавита, вместо которого использовалось более двух тысяч обязательных иероглифов, позаимствованных у китайцев и имеющих множество значений, зависящих от контекста. Японцы были вежливы и учтивы, пока вы не попадали с ними в метро, где они мимоходом могли переломать вам руки и ноги, штурмуя вагон. Странная страна, — сказал он сам себе. Странная. Но именно здесь он встретился с Сарой — капитаном Сарой Арансон, в кабинете Бернштейна в посольстве Израиля. Он вспомнил ее властное и одновременно привлекательное лицо, выдающее ее тридцать едва заметными морщинками в уголках больших карих глаз, светящихся умом. У нее была загорелая, хорошо ухоженная кожа, спускающиеся пышной волной на уши каштановые волосы. Свободная блузка и слаксы не скрывали налитого тела, острых грудей и круглых бедер. Брента охватило приятное возбуждение при воспоминании о ней. Они вместе поужинали в уютном маленьком ресторанчике. И слишком много выпили. А Сара выпила даже более того. Говорили о геноциде. Ее бабушки и дедушки, тети и дяди — все погибли в печах во славу третьего рейха. Говорили о тревожном, положении на границах Израиля из-за рьяных почитателей джихада. Сара попутно рассказала о своем погибшем любимом Ари Вайцмане, летчике-истребителе, которого разорвало в клочья над долиной Бекаа на его «Мираже», когда ему не удалось уклониться от зенитной управляемой ракеты. И Брент с самого начала почувствовал возникшую между ними симпатию — безумное влечение друг к другу, оставшееся невостребованным до того момента, когда «Йонага» атаковал Каддафи, а Брент был послан в аэропорт Бен-Гурион за новым шифратором-кодировщиком. Те тридцать шесть часов, проведенные в ее квартире в Тель-Авиве потребовали всего жара его крови и оставили в нем незабываемое состояние покоя, которого он никогда не испытывал прежде. Брент с тревогой поежился, когда из темноты воспоминаний проступило лицо Кэтрин. Прогнав его, он вздохнул и снова вернулся к Саре. Увидит ли он ее еще раз? Он знал, что она по делам службы разъезжала по всему миру и ожидала направления в Вашингтон. Но в мире всегда царил такой беспорядок и было так много неожиданностей.
Брент вздрогнул, когда голос телефониста оторвал его от воспоминаний.
— Радар сообщает о множественных целях на входе в пролив.
— Хорошо.
Установив фокус на бинокле, Брент разглядел небольшую точку, качающуюся на волнах курсом на «Йонагу». Потом он заметил неясные очертания еще одной и еще.
— Большое количество небольших лодок, — доложил он адмиралу. — С обоих бортов, сэр.
— Святой Будда — при таком-то ветре! — Громкая команда уменьшила скорость до десяти узлов.
Когда «Йонага» царственной поступью начал свой путь по защищенным водам залива Сагами-Нада в главный фарватер, ветер стих и сотни празднично украшенных лодок, заполненных тысячами радостных людей, суетливо зашныряли рядом с бортами авианосца, заставляя его еще больше снизить скорость и идти предельно осторожно.
— Идиоты. Они мешают нам, — проворчал Фудзита с неубедительной досадой.
— Токийцы рады видеть вас, — тихо сказал на ухо Бренту Аллен.
— У них будет бензин для их машин, пока «Йонага» в действии, — улыбнулся Брент.
— Сэр, — обратился телефонист к адмиралу, — на связи «рубка-рубке» пост самообороны: «Следуйте в сухой док Йокосуки».
— Хорошо. — Адмирал повернулся к Россу и Аллену. Он явно был в жизнерадостном настроении. — КОМСИЛСАМОВ, — сказал он, иронизируя.
Все рассмеялись.
В тот же день четыре буксира осторожно втащили «Йонагу» в огромный ремонтный док в Йокосуке, суетясь вокруг авианосца, будто крестьяне, раболепствующие перед крупным дайме. К ночи док был почти осушен, и чудовищное судно повисло на блоках, распорках и лесах, стоном выражая «неудовольствие» от непривычных нагрузок. Рабочие верфи сразу же начали снимать временные заплатки с торпедных пробоин. По трапу на борт поднялся Фрэнк Демпстер. Неуверенной походкой, крепко держась за штормовой леер, он добрался до квартердека, где адмирал Фудзита уже собрал совещание.
— Сюда меня привели дела, — сообщил агент ЦРУ, дыхнув на Росса перегаром со своего места во флагманской рубке. Он отхлебнул предложенного ему черного кофе и пробежался глазами по членам штаба, прежде чем обратиться к адмиралу.
— У меня есть для вас кое-какие новости, сэр. — Демпстер похлопал рукой по досье и затем вытащил из папки один-единственный листок. — Арабы расшифровали наши коды «Альфа Два» и «Зебра». Они читают ваши передачи с тех пор, как вы покинули Южную Атлантику.
Бернштейн заметил:
— Мы заказали новое шифровальное устройство, оно ждет нас в нашем посольстве.
— И в штаб-квартире ВМР, — добавил Марк Аллен.
— Хорошо, — отметил Фудзита.
Вздохнув, Демпстер достал еще один документ.
— Мы уточнили потери англичан. Они потеряли все три авианосца. — По каюте прокатился ропот недовольства. — И у нас есть информация, что арабские боевые группы в настоящий момент концентрируются в восточной части Средиземного моря. Благодаря своей победе Каддафи взлетел высоко и получил новую поддержку. Он торжественно поклялся, что «преподаст этим бездомным индонезийским псам урок» и «приручит маленьких желтых обезьян». — Раздался рев ярости. Подняв руку, агент ЦРУ попросил тишины. — Кроме того, есть сведения, что у арабов имеются два корабля с тяжелым вооружением, которые, как мы полагаем, были куплены как металлолом. — Демпстер взял следующий лист. — Два британских авианосца были потоплены самолетами, а еще один расстрелян и потоплен двумя крейсерами. Мы идентифицировали один из них как индийский крейсер «Мисоре», ранее принадлежавший англичанам под названием «Нигерия» класса «Фиджи». Водоизмещение десять тысяч тонн, девять шестидюймовых трехствольных установок «Виккерс», восемь четырехдюймовых вспомогательных орудий, а также сорока— и двадцатимиллиметровые зенитные орудия. Может делать тридцать два узла в час и имеет дальность хода четыре тысячи пятьсот миль на двадцати узлах. Другой — пакистанский «Джохангир», также принадлежавший Великобритании под названием «Диадема», класса «Дидо», семь тысяч пятьсот шестьдесят тонн, восемь орудий калибра пять и двадцать пять сотых дюйма, четырнадцать сорокамиллиметровых вспомогательных орудий, скорость тридцать узлов, дальность хода четыре тысячи миль на восемнадцати узлах. — Он положил лист на стол. — Есть информация, что экипажи крейсеров состоят из немцев, русских и арабов. Стреляют довольно-таки хорошо. Оба корабля имеют неплохое радиолокационное оборудование — систему управления ведением огня типа «274».
— Какие самолеты?
— Главным образом Me BF—109T и Ju-87, как мы и предполагали. Фюзеляжи в основном изготовлены в Восточной Германии. На самолетах используются различные двигатели фирм «Юмо» и «Даймлер Бенц», также собранные в Восточной Германии.