Фудзита и Ямамото враждовали не только с армейским руководством, они обнаружили, что нажили себе врагов и среди старых адмиралов ВМС, так называемых моряков с линкоров, которые в 1935 году выбили у правительства средства на сооружение новых четырех огромных линкоров класса "Ямато". Борьба была трудной и упорной, но в конце концов, по японской традиции, она завершилась компромиссом: три судна останутся линкорами, а четвертое, под номером 274, в будущем станет известно как "Йонага".
Разрасталось ведение боевых действий на материке, и загнанный в тупик Фудзита со страхом думал об окруженных японских дивизиях, увязших в трясине людских резервов Китая. Американцы ввели экономические и политические санкции, а Рузвельт и Халл поносили Японию. Американские летчики даже воевали против японцев в Китае. Позднее генштаб ВМС приказал Ямамото разработать планы нападения на американские силы. Адмирал сердито кричал:
- Это сумасшествие! В подобной войне мы никогда не победим!
Но Исоруку был профессионалом, и, несмотря на его понимание мощи огромного дремлющего далеко на востоке гиганта, он собрал Камето Куросиму, Минору Генду и Хироси Фудзиту, который как раз формировал воздушные группы для нового авианосца "Йонага"; разработка плана "Z" - плана нападения на Перл-Харбор - началась.
На первом совещании на борту линкора "Нагато", флагмане Ямамото, Хироси заявил адмиралу:
- Восемнадцать месяцев. Нам потребуется проделать наш путь за восемнадцать месяцев. Тогда янки...
- Ерунда, - возразил Куросима, жуя сигарету. - У варваров не будет ни единого шанса.
В ноябре 1941 года адмирал Хироси Фудзита преклонил колени перед пеплом своего брата в последний раз, а потом, выпрямившись, ждал, пока Акико, Казуто и Макото, исполнив необходимый ритуал, подойдут к мужу и отцу. Быстро обняв Акико и пожав руки сыновьям, Хироси повернулся и ушел, бросив прощальный взгляд на семью, которая следовала за ним к обочине дороги, где его ждала машина штаба флота. Его глаза задержались на старшем сыне Казуто, высоком для японца юноше-гиганте, метр восемьдесят ростом, восьмидесяти килограммов весом с коротко остриженными волосами и квадратной нижней челюстью. Спустя десятилетия, намного позже того момента, когда Казуто превратится в радиоактивную пыль, Фудзита встретит светловолосого гиганта американца, который напомнит ему сына - сильного, мужественного и умного.
Голова старика поникла, подбородок почти свесился на груди, узкие глаза закрылись, послышалось мерное дыхание. Хироси Фудзита уснул первый раз за последние двадцать семь часов.
15
На следующий день Брент Росс как младший вахтенный офицер стоял на дежурстве в месте, определенном адмиралом: на середине пути между главными воротами и основанием забортного трапа. Когда Брент оказался у трапа, его остановил взволнованный голос Бернштейна:
- Брент! Брент! - кричал израильтянин с квартердека. - Сара Арансон в посольстве. Она привезла шифровальное устройство из Тель-Авива.
- Отлично! - громко крикнул в ответ Брент, расплываясь в улыбке.
- Мы встретимся с ней завтра, - сообщил Бернштейн. - Устройство поедем забирать вместе - приказ адмирала.
- Есть, сэр, - с нарочитым служебным рвением отчеканил Брент. - Я всегда подчиняюсь приказам. - Оба засмеялись. Брент пошел мимо трапа сильнее пружиня шаг, его глаза светились радостью. "Сара, Сара. Завтра я увижу Сару", - пропел он сам себе.
Потом его захлестнул шум - обычная какофония криков, ударов и звуков клепального пневматического инструмента. Несколько групп рабочих и охранников, находившихся в доке, молча таращились на левиафана. Поднять и зафиксировать такой огромный вес казалось нарушением законов физики. Ведь явно ничто не могло удержать корабль, и исполинский стальной бегемот должен был сорваться с опор, сметая все на своем пути. И как мог один человек подчинять своей воле такого гиганта - командовать его движением, остановками, поворотами, полетами самолетов, стрельбой из орудий? Брент вспомнил замечание Кэтрин Судзуки: "Это Фудзита. Эта штука - Фудзита". Да, она была права.
На своем пути от основания трапа к воротам и караульному помещению он прошел мимо пулемета на позиции из мешков с песком, где находился один матрос с эмблемой моториста. Он возился с лентой, пытаясь вставить ее в обойму охлаждаемого воздухом 7,7-миллиметрового "Намбу" типа 92. Из такого пулемета Брент сбил арабский самолет, летевший на Тель-Авив.
- Не так, - сказал Брент, заходя в бруствер и присаживаясь на корточки за треногой рядом с мотористом.
- Моторист второго класса Хидари Дзингоро, - запинаясь и отдавая честь, представился матрос.
- Пулемет должен обслуживаться расчетом из двух человек, - сказал Брент, отвечая на приветствие.
- Да, сэр. - Дзингоро показал на небольшое здание рядом с проходной. Стрелок, главный артиллерийский старшина Сикибу Мусимаро. Он приболел и побежал в санчасть. - Матрос беспомощно посмотрел на оружие. - Всю службу я провел в машинном отделении, сэр. Я ничего не знаю об авиационном вооружении. Старшина сказал, что от меня требуется только подавать ленту, а этому он меня научит.
- Ничего, моторист Дзингоро, старшина Мусимаро учил и меня, тут нет ничего сложного, - сказал Брент. - Держите конец ленты.
- Да, сэр.
- Я открываю затвор, - Брент выполнил названную операцию и повернулся к мотористу. - Вставьте ленту в приемник. - Матрос сделал. - Смотрите внимательно, я заряжаю один патрон. - Брент дернул назад и отпустил рычаг затвора, пружина вернула его на место.
- Понял, сэр. Но мы не закончили, - сказал Дзингоро. - Нужно, чтобы патрон попал в патронник.
- Очень хорошо, вы правы, - согласился Брент, в который раз удивляясь сообразительности, проявляемой членами экипажа "Йонаги". Он взялся за ручку. - Сейчас мы зарядим второй, - сказал он, с силой оттягивая ручку, подаватель щелкнул, когда первый патрон плавно вошел в патронник. Пулемет заряжен и взведен. - Брент перебросил налево маленький рычажок так, чтобы открылась зеленая риска. - И поставлен на предохранитель.
- Понял, сэр. Красная для стрельбы.
- Правильно.
Брент поднялся, а матрос остался сидеть за пулеметом.
- Справитесь?