Быстро, но с профессиональным изяществом гейша расставила белые фарфоровые чашечки с горячим, приправленным специями сакэ и сказала:
- Сакэдзуки.
Брент правильно предположил, что его форма энсина и молодое лицо ввели в заблуждение Миюмэ, которая предположила, что он слабо знаком с японской культурой. Он улыбнулся сам себе, глядя, как прелестная женщина присела рядом, чтобы обслужить его и затем скромно отошла назад. Веер взлетел вверх, когда Миюмэ стала раскачиваться в грациозном, но чувственном танце. Брент смотрел на древнюю, забываемую традицию, предназначенную для развлечения дайме, сегунов или богатых купцов в обстановке, свободной от жен и обязанностей. Гейшам полагалось потчевать своих клиентов сакэ, разыгрывать сценки, танцевать и петь. Хотя они и не торговали своим телом, им всегда приходилось быть начеку с влиятельными патронами и ожидать однажды, как куртизанке богатого вельможи, отставки. Гейши не рассчитывают на присутствие женщин и не обучены развлекать их, но Сара и Миюмэ, очевидно, находились в дружеских отношениях, и гейша, казалось, чувствовала себя непринужденно.
Веер упал на маленький столик, сямисэн смолк, а чашечки вновь наполнились.
Йоси поднял свою сакэдзуки.
- За императора.
Все выпили.
Брент предложил свой тост.
- За "Йонагу".
Снова наполнили чашечки, и Брент почувствовал, как по телу расходится мягкое тепло. Он знал, что японцы пьют до еды, к тому же было поздно, а он был зверски голоден и понимал, что очень быстро ощутит действие горячего напитка со специями.
- О-о, черт возьми, - тихо произнес Брент. - Может, еще через четыре недели.
- Ты что-то сказал, Брент? - спросила Сара.
- Э-э... нет, - ответил энсин. - Просто сакэ превосходно приправлено. Он посмотрел в чашечку, чудесным образом она оказалась вновь наполненной. Брент отпил глоток.
- Чашечка никогда не должны быть ни пустой, ни полной, - сказала из-за плеча Миюмэ, дыша теплом ему в шею. Брент поймал быстрый и колючий взгляд Сары.
Кимио подняла чашечку и посмотрела на Брента.
- Да будет к вам благосклонен бог моря Ватацуми-но Микото.
Все выпили, но Мацухара задержал чашечку в нескольких сантиметрах от своих губ и процитировал древнюю самурайскую максиму:
- "Время жить и время умирать" - может, мы заполним море трупами наших врагов.
- Но возвращайтесь! Возвращайтесь! - взмолилась Кимио, ее глаза увлажнились.
- А как же иначе! - уверенно сказал Брент. - Нами командует лучший из когда-либо живших моряк и морской тактик. - Он посмотрел на Сару, которая, казалось, плыла в легкой дымке и немного не в фокусе, как стареющая голливудская актриса, запечатленная на фотографии через газовый шарфик. Адмирал Фудзита, - наконец удалось ему невнятно выговорить. Все выпили.
Взмахи кимоно - и перед каждым гостем возник черный лакированный ящичек. Открыв свой, Брент обнаружил в нем порезанного кольцами угря, переложенного слоями риса.
- Симагава! - со смаком произнес Мацухара. Он схватил палочки и с жадным удовольствием набросился на еду. Все остальные, кроме Брента, проявили такой же энтузиазм. Он же медленно взял палочки и начал нехотя есть, хотя угорь, сильно сдобренный специями, удовлетворил бы любого гурмана.
Дальше блюда следовали одно за другим.
- Тяванмуси, - возвестила Миюмэ, ставя перед Брентом аппетитно дымящееся блюдо из овощей и рыбы. Орехи гинкго, маленькие крабы, вишни, горох, лапша и опять же сакэ. Брент узнал маринованную морковь и маринованные сливы... или это были огурцы? В любом случае, что-то маринованное.
- Лучше, чем в "Ма-ку-до-на-ру-де", - язвительно заметила Миюмэ.
Кимио и Сара взорвались смехом, а мужчины недоуменно переглянулись.
- "Макдоналдсе"! "Макдоналдсе"! - наконец перевела Сара.
Йоси покачал головой, а Брент засмеялся.
Наконец насытившиеся гости отвалились от стола, а гейша и майко стали убирать посуду. Потом Кодзику села, положив сямисэн на колени, а Миюмэ прошла на середину помещения. Ее бедра начали провоцирующе двигаться, а взгляд черных глаз перебегать с одного мужчины на другого, не останавливаясь на женщинах.
- В качестве последнего блюда, - сказала она, все еще играя роль традиционной молоденькой гейши, - я покажу вам "варуцу" гейши. - Миюмэ пристально посмотрела на Брента, а Сара давилась от смеха. Японка улыбнулась. - Вальс гейши, энсин. - Брент ответил улыбкой.
Кодзику прошлась пальцами по струнам, Миюмэ в такт музыке начала покачиваться из стороны в сторону, ее хорошо поставленный голос, низкий и сочный, заполнил комнату. Передвигаясь мелкими изящными шажками, выставив ладони вперед и непрерывно совершая руками движения, похожие на колебания перьев, обдуваемых ветерком, она запела, по-прежнему не замечая женщин и бросая зовущие взгляды на мужчин, неотрывно смотревших на нее.
Ты управляешь моими движениями в танце,
И мои волосы растрепались в твоих
Объятиях. Я ловлю взгляд
Плывущей над нами любви. Я смущена
И в то же время счастлива.
Миюмэ поклонилась. Кодзику встала и согнулась в поклоне. Аплодируя, гости встали и вчетвером поклонились.
Улыбающаяся Миюмэ и ее майко ушли. Проходя мимо, гейша задела Брента, и он почувствовал легкое касание о китель, сунув руку в карман, Брент обнаружил визитную карточку и улыбнулся.
Кимио и Йоси сели пить чай из сервиза, оставленного на столе Миюмэ. Но Сара смотрела на Брента.
- Мне не хотелось тебе этого говорить, но когда я уходила из офиса, пришло какое-то сообщение. Его, конечно, расшифровали, но мне нужно просмотреть... я должна его просмотреть. - Она с мольбой посмотрела на Брента. - Извини, Брент. Ты можешь остаться. Я поймаю такси...
- Не надо, - ответил энсин. - Уйдем вместе. - Он обратился к Кимио и Йоси. - Вы извините меня?
- Конечно, - ответил Йоси. Кимио кивнула.
- Мы оставим вам штабную машину.
- Отлично, - сказал Мацухара. - Думаю, мои права потеряли силу, но я попробую. - Все засмеялись.
Когда Сара и Брент вышли в сад, Сара, сжав ему руки, тихо спросила:
- Как ты думаешь, мне кто-нибудь поверил?
- Абсолютно никто!
Они засмеялись и сели в такси.