- А что, мне даже понравилось! - возбуждённо воскликнул летун, освобождаясь от лямок.
Все облегчённо перевели дыхание, заулыбались и принялись аплодировать. Даже Перец, как мне показалось, слегка обрадованно усмехнулся.
- А чего орал? - спросил он.
- Да просто любопытно было посмотреть на ваши перепуганные физиономии, - самодовольно ухмыльнулся Якоб.
- Ну и как, посмотрел?
- Да ничего толком разглядеть не удалось, потому что слишком высоко оказалось, а когда этот купол надо мной раскрылся, так и вообще весь эффект пропал…
- А ты у нас, оказывается, юморист… ну-ну, я тоже как-нибудь в следующий раз пошучу, - продолжая усмехаться, спокойно пообещал Перец. - Только тебе придётся заранее свои собственные зубы пересчитать… так, на всякий случай.
Ухмылка тотчас сползла с побледневшего лица летуна, и он виновато ссутулился.
- Ладно уж, это тоже была такая шутка.
Перец покровительственно хлопнул его по плечу и неожиданно посмотрел на меня. Очевидно, что-то в моём взгляде ему очень не понравилось. Лицо помощника советника по гражданскому праву мгновенно стало жёстким, а в сузившихся глазах сверкнули стальные буравчики. Он быстро отвернулся, что-то сказал летуну и, не оглядываясь, направился в сторону мэрии.
Вновь старательно сложив парашют Якоба, солдат и Серый тщательно проверили оставшиеся четыре, после чего летун поднял их на борт летучего корабля.
- Ну что ж, - подытожил начальник строительства. - Все приготовления и проверки закончены. Испытание парашюта прошло успешно, так что вылет назначен завтра с утра. Попрошу не опаздывать и быть в надлежащей форме.
- В какой? - удивлённо переспросил Серый. - Нам ничего не говорили о какой-либо форме.
- Я имел ввиду, не перебирайте сегодня вечером, - снисходительно усмехнулся Жак. - Что б голова утром не болела.
- А…
Серый кивнул и направился ко мне, скривив кислую физиономию, но в его глазах я заметил озорные огоньки. Воронин задержался на некоторое время, что-то уточняя напоследок с начальником строительства, а затем тоже присоединился к нам.
- Ну что, посидим вечерком на дорожку? - предложил он.
- Ты же слышал, что Жак сказал?! - напомнил Серый.
- А разве я предлагал напиваться? - возразил солдат. - Можно ведь просто посидеть, пообщаться. Как знать, что нас в экспедиции ждёт…
- Всё будет хорошо, - вставил я. - Раз уж Перец летит с вами, то ничего не должно случиться. Он очень осторожный и, как мне кажется, все ходы наперёд просчитывает.
- Вот это-то меня и беспокоит…
Серый на мгновение озабоченно наморщил лоб, но затем махнул рукой и добавил:
- Ладно, время покажет, а пока не будем голову ломать. Значит, вечером в “Красной утке”?
Обменявшись рукопожатиями, мы разошлись по своим делам.
*
Задумчиво массируя горбатую переносицу перебитого в одной из многочисленных юношеских драк носа, Хрящ глядел на едва тлеющие угли под широким лиственным навесом, который жители лесов всегда устанавливали над ночными кострами. Эта предосторожность была необходима, чтобы ночные летуны-разведчики из города не могли сверху заметить огонь и обстрелять изгоев или вычислить их местоположение. Хрящ размышлял. Из достоверных источников он узнал, что завтра из города отправляется исследовательская экспедиция за сумеречную стену, в состав которой входил и Перец. Это означало, что шефа охраны не будет, как минимум, несколько дней. Что ж, всё складывалось удачно. Хрящ решил рассадить несколько своих подручных на вершинах самых высоких деревьев, чтобы они следили за летучим кораблём: в какую сторону он направится и когда скроется в сумеречной стене. Вот тогда-то можно будет напасть на город. Правда некоторые горячие головы предлагали обстрелять летучий корабль, когда он будет пролетать над лесом, и сбить его, но Хрящ слишком хорошо знал Перца, чтобы полагаться на простое везение. Уж тот наверняка всё предусмотрел, да и вооружённые летуны будут сопровождать его до самой границы стены - это точно. Лучше дождаться, когда шеф охраны города исчезнет в серой мгле, вот тогда-то можно и попытаться ворваться в город. Оставшиеся головорезы Перца, лишённые своего главаря, не смогут, как казалось Хрящу, оказать достойного сопротивления. Тут уже всё зависело от быстроты действий и от количества нападавших.
Жители окрестных лесов - повстанцы, как их называли горожане, рвались в бой после ночной трагедии, разыгравшейся в небольшом посёлке изгнанников. Они хотели отомстить и горели жаждой мести, умело подогреваемой помощниками Хряща. Ему даже приходилось их сдерживать, дожидаясь удобного случая. На самом деле Хрящ заранее узнал о готовящемся нападении боевиками Перца на поселение в лесу от своего осведомителя, который сам участвовал в том ночном рейде. Но он решил не препятствовать, чтобы потом иметь возможность натравливать повстанцев на горожан. С несколькими своими самыми преданными помощниками он издалека наблюдал за убийством мирных жителей, предвкушая, какие настроения появятся среди изгнанников. Ведь если собрать вместе толпу, объединённую праведным гневом, то она поверит в собственную значимость и способна совершить даже, казалось бы, невозможное. Тут главное умело ею руководить и направлять в нужное русло, а этому Хрящ научился за долгие годы. Ему уже давным-давно надоело отсиживаться в лесах и довольствоваться своим положением. Он хотел реальной власти, и город был единственным местом в долине, где он мог осуществить свои амбиции. Но мешал Перец, справиться с которым до сих пор никак не удавалось. Что ж, в этот раз посмотрим, чья возьмёт…
- Эй, Петер, предупреди ещё раз всех наблюдателей, чтобы вели себя скрытно и не вздумали стрелять по кораблю горожан, - окликнул Хрящ своего подручного, который развалился неподалеку и сонно клевал носом.
- Да уж сказано было… - недовольно проворчал тот.
- Может, и сказано, а повторить не помешает… или ты хочешь взять всю ответственность на себя?!
- А чего сразу я?! - возразил помощник, нехотя поднявшись на ноги и направившись в темноту. - Пусть сами за себя отвечают. Сейчас я им напомню…
- Так-то лучше, - ухмыльнулся Хрящ и снова задумчиво уставился в кострище.
*
За разговорами вечер пролетел незаметно. Музыкант несколько раз играл по просьбе посетителей, но так как сегодня их было не особо и много, то в основном он просидел за столиком с новыми друзьями. У Инги как раз выдался выходной, поэтому Бэримор сам обслуживал клиентов. Он несколько раз подходил к столику, за которым сидели Серый, Воронин и музыкант, любезно улыбался, настойчиво предлагая им всевозможные горячительные напитки и даже за счёт заведения, чего за ним никогда ранее не наблюдалось. Но, памятуя о завтрашнем вылете экспедиции, они упорно отказывались, что, как показалось, вызвало у хозяина заведения некоторое огорчение.
- Странно, и с чего бы это он так расщедрился? - удивился музыкант. - Обычно у него и воды даром не выпросишь…
- Может, просто человеку нравится твоя музыка, вот он и хочет как-то выразить свою признательность, - предположил Воронин.
- Только эта его признательность что-то уж больно навязчива, - с сомнением произнёс Серый, наблюдая за суетливыми действиями Бэримора, с недовольным видом копающегося в выдвижном ящике. - Мне его физиономия почему-то не нравится.
- Ну, конечно, ты же у нас отъявленный циник, - снисходительно усмехнулся солдат, пожимая плечами. - Мне так кажется, что тебе вообще никто и никогда не нравится.