- Вкусные печеньки. Не знал, что ты ещё и готовить умеешь!
- Брось, Сергей, врать ты совершенно не умеешь - у тебя всё на лице огромными буквами написано, - с улыбкой отмахнулась Инга. - Кстати, на самом деле печенье диетическое и низкокалорийное, поэтому вкусным оно никак не может быть. А вот по поводу нелюбви к тебе со стороны Перца у меня кое-какие соображения появились…
- Говори, любопытно будет послушать.
- Я вот заметила, да только сразу не придала значения тому, что с тех пор, как ты начал играть по вечерам в “Красной утке”, люди стали постепенно и незаметно меняться…
- Ну ты скажешь! Что я, чародей какой новоявленный? Нет, это тебе всего лишь показалось.
- Ничего не показалось. Просто ты мужчина и, возможно, в самом деле пока ещё ничего не заметил, но мне-то виднее. Ты же знаешь, какое в городе отношение к женщинам?
Я неуверенно кивнул.
- Здесь к женщинам относятся с таким пренебрежением, словно они, если и люди, то никак не первого сорта… уж я-то знаю не понаслышке, - продолжила Инга. - Раньше меня вообще никто не замечал и не здоровался, а если нужно было что-то заказать, то просто кричали “Эй, девка, поди сюда!” А сейчас даже иногда по имени называют, а то бывает и на улице поздороваются, чего раньше вообще никогда не бывало.
- Так это, скорее всего, потому что ты великолепно танцуешь, - предположил я. - Раньше ведь никто об этом не догадывался. А я здесь совершенно ни при чём.
- Ещё как при чём! - упрямо возразила девушка. - Я-то вышла танцевать лишь потому, что ты так играл в тот вечер… до этого у меня и в мыслях подобного не было. А зрители тогда на меня и внимания не обратили, потому что были заворожены твоей игрой. Это оказалась настоящая музыка, пробуждающая чувства… и мысли, наверное. Ведь, если вспомнишь, в зале, когда ты заиграл, воцарилась тишина.
- Ну, допустим, не сразу…
- А ты что, хотел чтобы люди, до этого не сталкивавшиеся с настоящим искусством, сразу поняли его и приняли?! Нет, так не бывает, всему положено своё время. Зато теперь они с нетерпением ждут твоих выступлений…
- Наших, - поправил я.
- Пусть будет так, но в первую очередь всё же твоих, потому что музыка постепенно их преображает. Ты заметил, что последнее время в ресторане никто не кричит, не ругается и почти не происходят драки, хотя раньше каждый вечер случалось по несколько?! Люди стали вежливее и даже отъявленных пьянчуг поменьшало.
- Если так, то это здорово! - улыбнулся я. - Только не пойму, разве это может вызвать недовольство у Перца. Наоборот - он же шеф охраны порядка, поэтому должен быть доволен.
- Экий ты наивный до невозможности, - укоризненно покачала головой Инга. - Перцу не порядок нужен, а власть. За неё он убить может, не моргнув и глазом!
- Но я же не претендую на власть…
- Конечно нет, но твоя музыка заставляет людей задумываться о том, почему всё так, а не иначе, почему в городе такая власть, а не иная и особенно о справедливости, а вот этого Перцу совсем не хочется. Ведь человек думающий постепенно становится умным, а умные нам не надобны, как говорилось в одной книги, надобны верные…
- Где-то я это уже читал… кажется, у Стругацких.
Инга пожала плечами и продолжила:
Перец чувствует исходящую от тебя, вернее, от твоей музыки явную угрозу сложившемуся за долгие годы положению, которое его вполне устраивает. Вот он и пытается тебя нейтрализовать любыми способами. Запретить играть не может, а так… вроде бы несчастный случай, при этом сам Перец как бы и ни при чём.
Инга умолкла, а я ощутил, как по спине лёгкими холодными пальчиками пробежался предательский страх. Играть и петь героические баллады, представляя себя благородным рыцарем без страха и упрёка, это одно, а вот реально ощутить дыхание смертельной угрозы - это совершенно иное. Я ведь, честно признаться, героем никогда не был.
- Что же мне делать?
Этот вопрос сам собой слетел с моих губ.
Инга сочувственно улыбнулась, затем подошла и села на колени. Пригладив мои волосы и заглянув в глаза, она прошептала:
- Пока послушайся совета Гунара, а когда вернутся твои друзья из экспедиции, посоветуйся с ними. И вообще, как мне кажется, нужно искать выход из долины…
Её глаза приблизились, словно два тёмных омута, в которых я моментально и безвозвратно утонул…
*
Поглотившая летучий корабль тьма внутри оказалась не такой уж кромешной. Здесь царил лёгкий размытый полумрак, в котором всё же были видны предметы и люди, подобно тому, как всё выглядит в вечерних туманных сумерках. Почему-то стало очень тихо и прохладно. Не ощущалось движения воздуха, не было ни малейшего дуновения ветра. На стёклах дыхательных масок и окружающих предметах начали образовываться мельчайшие капельки влаги. И ещё, что было совсем уж странно, совершенно пропало ощущение движения, словно бы корабль внезапно остановился и беспомощно повис в каком-то огромном мрачном ангаре, хотя двигатель и продолжал работать.
- Что это такое? - осторожно спросил Серый, озираясь по сторонам. - Где мы очутились?
Воронин пожал плечами и пробормотал:
- Хотел бы я тебе объяснить, да только и сам в полнейшей растерянности… такое ощущение было, словно нас какое-то неведомое чудище проглотило… только на внутренности живого существа это не очень-то походит…
Остальные тоже начали приходить в себя. Перец нервно стискивал рукоять пистолета, испуганно вертя головой во все стороны. Якоб прижимался спиной к стойке управления кораблём так, словно хотел полностью втиснуться в неё. В его глазах отражался неподдельный ужас, а губы слегка подрагивали и кривились. Казалось, ещё чуть-чуть и он заплачет. Один только здоровяк Джим неторопливо озирался и растерянно почёсывал свою квадратную челюсть - похоже, до него единственного ещё не полностью дошло происходящее.
- Чего таращишься?! - прошипел Перец, толкнув его локтем в бок. - Гранату бросай!
- Куда? - недоумённо переспросил Джим.
- За борт, болван! Может, это скотина тогда нас отпустит…
Здоровяк с тупым выражением глянул на своего шефа, пожал плечами, кивнул и, не долго думая, швырнул гранату за борт корабля.
- Стой! - запоздало крикнул Воронин.
Но граната уже полетела вниз. Все замерли, напряжённо ожидая мощного взрыва и тряски, однако проходила секунда за секундой, но ничего не происходило. Джим осторожно подкрался к борту и выглянул за него. Какое-то время он внимательно всматривался вниз, затем обернулся и развёл руками.
- А ты чеку из гранаты выдернул? - поинтересовался Воронин.
Здоровяк с удивлением посмотрел на свои ладони и, отрицательно мотнув головой, признался:
- Ой, забыл…
- Ну и слава Богу, - облегчённо вздохнул солдат. - Иначе сейчас тут такое было бы…
Кажется, до Перца тоже дошло. Он вытер рукавом лоб и стёкла дыхательной маски, пристально посмотрел на Джима, а затем махнул рукой, не найдя подходящих слов. Поднявшись на ноги, Перец тоже подошёл к борту и посмотрел вниз. В этот момент что-то глухо ударило сверху по оболочке с газом. Все мгновенно вздёрнули головы, и успели заметить, как мимо них вниз пролетел какой-то небольшой круглый предмет.
Серый и Воронин быстро переглянулись.
- Похоже, это была граната, - неуверенно произнёс солдат. - И кажется, наша…
- Как это может быть? - подал голос Перец. - Наша улетела вниз, а эта упала сверху. Может, на нас кто-то напал?!
Он осторожно высунулся за борт и посмотрел вверх, держа наготове пистолет, но ничего подозрительного не заметил. Вокруг всё так же царил полумрак, в котором ничто не двигалось.
- Эй, Якоб, ну-ка слетай на разведку, - приказал Перец. - Посмотри, что там сверху.