Я снова вернулась на сторону, где была видна моя родная земля. Ратмир продолжал стоять истуканом. Не беспокоя жениха, я решила насладиться видом. Кому легко делать приветливое лицо с внезапно свалившейся на голову невестой? Взгляд скользнул в сторону, где предположительно растянула крылья предместий Латера. С такого расстояния невозможно было что-то рассмотреть, но в голове немедленно всплыл привычный для тех мест изгиб реки и сердце сжалось, нагоняя в глаза соленую слезу.
Как там мои родные? Прошло всего несколько дней, но я уже отчаянно скучала по ним. Наверное, матушка тоже стоит у окна, обозревая горы, нервно перебирая вобравший слезы платок. Сестры с натянутым оптимизмом щебечут друг с другом, пытаясь поднять настроение, но взбодриться не получается. Все понимают, что прежней жизни не будет. Никогда. Словно одним ударом острого меча, разрубившего мир на до и после. Тяжелой походкой в дом войдет отец, терзаемый тяжестью решения, к которому его склонил дед. Папа не показывал и тени сомнения, но делал это исключительно, чтобы убедить меня в правильности происходящего. Брал на себя не дающий покоя груз, в котором не был полностью уверен. Изыскарий… в нашей аудитории остались мои тетради с недописанными заданиями, с планами предстоящих опытов. Пылятся нетронутые подборки веществ за опытным столом, словно ожидая, что вот-вот кто-то к ним прикоснется. Стопки интереснейших книг остались в прошлом. Вздыхает мой руководитель Листор, с которым мы вовсю обсуждали мою годовую итоговую работу…
Внезапно мне стало жалко себя, грудная клетка сжалась и накатила волна, стремящаяся вырваться из глаз потоком слез. Я прислонила руку к груди и плавно выдохнула, стараясь не издать ненароком всхлип и не выдать своего унизительного состояния. Вышло неубедительно, потому что в разум ворвалось резкое и неумолимое:
— Забудь.
Медленно и рассеянно повернулась к Ратмиру, словно выныривая из забытья. Похоже, у него уже вошло в привычку рассматривать меня впритык. Беззастенчивый взор, казалось, проникал сквозь кожу, пытаясь отыскать то, что у меня и в помине не было. От истукана не осталось и следа, лишь холодный взгляд изучал мои метания с тщательностью хирурга, оперирующего пациента.
— Что?.. — все еще находясь в своих мечтах, растерянно спросила я и улыбнулась глупой улыбкой.
— Забудь. — Отрезал Ратмир и лицо его стало похоже на жесткую маску, глаза сверкнули холодом, рот презрительно исказился. И это мой будущий муж? — Ты не вернешься… Туда. Поэтому забудь. Так будет легче. Всем.
— Что? — повторила я по второму кругу. Хлопала глазами, силясь понять сказанное. И не хотела, видят боги, совсем не хотела слышать эти слова. Тонкая дрожь прошла по телу, то ли от ставшего вмиг ледяным ветра, то ли от серого холода, которым веяло от стоящей напротив меня высокой фигуры.
— Никогда. — Ратмир сделал широкий жест рукой, как бы перерезая невидимую границу между мирами. Лицо его оставалось словно затянуто маской, лишь на миг он позволил себе криво усмехнуться. — Теперь только там. — Махнул в сторону величественного леса и я, словно под гипнозом, тоже посмотрела на расчерченное светом и резкими тенями плато. Весенний ветер трепал мои волосы, улыбка медленно, как бы нехотя сползала с лица. Вековые деревья шумели в унисон ветру, словно напевая свой собственный особый мотив. Время замерло, остановилось, стало вязким будто слизь. Я почувствовала, как расширяется пространство вокруг меня, словно пытаясь унести подальше от горькой необратимости. Разум отказывался принимать происходящее, и сосредоточился на мелких деталях, не впуская внутрь режущие слух слова. Серая птица перелетела с ветки на ветку, упорхнула в сторону солнца. Хрипели лошади. Платье порывисто хлопало по ногам. Где-то зашуршала листва, закричало какое-то животное. Как жаль, что я не птица и не могу вот так просто улететь к свободе…
Постепенно сознание вернулось на место — то есть в мою голову, и мне удалось выдавить из себя необходимый для прояснения вопрос:
— Вы привели меня сюда… за этим?
Одна бровь на жестком лице будто в недоумении изогнулась вверх.
— Чтобы сказать, что я никогда не попаду домой? — уточнила я.
Вот клуша. Розовые сопли развесила, обмякла от золотистых пейзажей. На черные локоны загляделась! Тьфу!
— Нет дома, Алёна. Нет Латеры. Все в прошлом. Теперь дом — здесь! Запомни. Твое место здесь. Можешь проститься с этим видом, сейчас… — Мне показалось, или он наслаждался эффектом пугающих слов? Нависая надо мной как равнодушная скала, он со скупым любопытством наблюдал мои бегающие в смятении глаза и покрасневшие от напряжения щеки.
— Вы ошибаетесь. Если уж на то пошло… — внутри кольнуло злостью. И что себе позволяет этот тип! — То я действительно планирую вернуться домой. Мой дом никуда не исчез. Надеюсь, Вы не будете препятствовать моей свободе.
— Поздно… Выбор сделан. И не только мной. — Взгляд кольнул до основания. Зачем я вообще согласилась ехать? Наивная дурочка, в своей невинной простоте не оценившая силы злодейского плана. — Советую принять это сразу. Так будет легче тебе… и мне. Не доводи это до… — он замешкался, — неприятностей.
Мое желание обсудить с женихом сложившуюся ситуацию провалилось на корню. Ратмир опередил меня, не мешкая, заколотив гвоздями надежду на свободу. Меня разом покинуло самообладание и чувство юмора (а также от слабости подогнулись колени). Оказалось, ситуация гораздо хуже, чем я ожидала, и вряд ли стоит рассчитывать на мирное соглашение.
— Э-э-э… Ратмир… Давайте не будем торопить события. — Собрала я остатки разума, смелости и доброжелательности. Внутри тревожно сжалось от одного взгляда на суровое лицо, прищуренные глаза и искривленные мужчины напротив. — С чего Вы так? Всегда есть много путей, давайте их обсудим…
Мой… кх-м-м… как бы его назвать после таких-то заявлений. Страж? Владелец? Повелитель? В общем, тиран презрительно хмыкнул и отрезал:
— Ты спросила, зачем я тебя сюда привел. — Не пытаясь и каплей меда сгладить горькую пилюлю, заявил подлец. — Я привел тебя сюда затем, чтобы ты простилась с этой частью мира. Навсегда.
— Зачем же навсегда?.. — жалобно вырвалось у меня.
— Лес не отпустит. Ты будешь жить его жизнью…
— Простите, мне бы совсем не хотелось Вас обижать, но, знаете ли… уважаемый… Мне не совсем подходит жизнь на природе. Да. Сейчас я это совершенно определенно поняла.
— Разве ты не пришла сюда сама? — едкая усмешка заставила меня вздрогнуть. Я замешкалась, кусая губу, стыдно было признаться, что я действую исключительно по указке деда.
— Нет… — выдохнула я, потупив взор. — Но это никоим образом не мешает мне поменять решение.
— Думаешь? — еще раз улыбнулся уголком рта он. — Впрочем, неважно, каким образом ты оказалась здесь. Главное — ты вошла в лес. Но… выйти не сможешь.
— Постойте, постойте… То есть как это не смогу? — слова замельтешили из моих уст. — У меня, будет Вам известно, семья, друзья, учение… Я не могу иначе. — Я закусила губу, силясь привести какие-то доводы против бескомпромиссных решений.
— Вот! — подняла я, наконец, палец вверх, зацепившись за краешек спасительной лодки. — У нас же свадьба! Не в лесу! А в городе! Ведь так?