— Я, надеюсь, что показать не то… — чуть не ляпнула "что у вас в штанах", прости меня матушка за пошлые мысли. Однако лицо противника была настолько серьезно и сосредоточено, что мое внимание немедленно переключилось на возможные варианты спасения.
В голову нахлынула кусачая паника. От приближающегося сильного противника моя душа улетела в пятки и чуть не покинула мое вжавшееся в окно тело. Словно тигр подбирался к незадачливому ягненку, оказавшемся не в том месте. Дальше спокойно думать я не могла, эмоции привели мои мышцы в движение, прогоняя прочь. Я и погнала, как дикая лань сиганув на кровать в попытке пересечь её и отвоевать кусок свободного пространства. Тут, видимо, и у хищника сработал инстинкт гнаться за жертвой, потому что он тоже прыгнул, без труда настигнув меня на моем девичьем ложе. Собственно, я даже спрыгнуть с кровати не успела.
Сильно стиснув мои плечи, Ратмир повалил меня вниз. Уткнувшись лицом в одеяло я некоторое время пыталась барахтаться и замычала, когда поняла, что сложно дышать. Ратмир ослабил хватку, но ровно настолько, что перехватил мои руки и сдавил их за спиной, одновременно прижимая меня к кровати. И что же он собирается делать? Ответ у меня был. Один. Конечно же — портить невесту! Спустить свою ярость в разные бесчинства и бесстыдные занятия. Я сопела и продолжала барахтаться. Не такого первого раза я ожидала и не так! И вообще, не с тем! (Хотя, приходилось признать, что в моей голове регулярно мелькала мысль о возможном домогательстве жениха и прокручивались разные эпизоды этого домогательства с животрепещущими подробностями). Вот в таком положении, прижатая рукой и мощным телом я даже ощутила азарт нашей борьбы. Не знаю, что это было, но такой тесный физический контакт словно вбросил новые ощущения и энергию в мое тело. На удивление, мне не было противно. И в какой-то момент я перестала понимать, девица ли я, вступившая на тонкий лед жестоких брачных игр, или ребенок, копошащийся с таким же противником в траве.
Прочно пригвоздив меня к кровати и до боли вывернув запястья, Ратмир что-то суетливо сделал и в следующий момент задрал мне подол. Вот оно! — мелькнуло в голове. Значит, все-таки порчи не избежать. Что ж, все мои дамские романы однозначно советовали героиням, попавшим в схожие ситуации, расслабиться и получать удовольствие. Хм-м, легко сказать! Я нервно дернулась и снова попыталась извернуться.
— Нет! Я не готова! — отчаянно прокричала-просипела я в надежде воззвать к разуму тирана.
— Не готова к чему? — довольно спокойно и почти равнодушно произнес мучитель и в следующий момент сдернул панталоны до колен, оголив… кхм… те части ниже спины, что кажутся самыми аппетитными.
Он что, издевается?
— Пусти! — собрав волю в кулак, твердо заявила я, вспомнив совет, что вопли и паника могут раззадорить психа. — Поиграли, и хватит.
— Тут ты права. Действительно, хватит играть. Алёна, я, кажется, в самом начале тебя предупредил, что все серьезно. Даже не пытайся нарушить мои планы, — прорычал он с угрозой в голосе. Никому не нравится, когда нарушают планы. И мне тоже. Он продолжал. — Ты повела себя слишком… дерзко. Неосмотрительно. В том обозе были весьма ценные вещи. Поэтому… я решил, что ты должна быть наказана.
Оп! Приехали, слово-то какое. Если Ратмир решится меня наказать таким способом, то что же будет дальше?..
— Подожди!.. — бессильно выкрикнула я в попытке остановить надвигающиеся любовные действия и завертелась как червяк. Впрочем, безрезультатно.
Тут в воздухе что-то просвистело и мою пятую точку обжег… удар каким-то тонким предметом. Что-о-о? Я ойкнула и не сразу поняла, не смогла поверить, что пресловутое наказание это… наказание прутиком?! Неужели? Причем… довольно болезненное!
— Ай! — вскрикнула я, когда нежной кожи тонкий прут коснулся второй раз. Я все еще не могла прийти в себя от изумления, что взрослый мужчина решил разобраться со мной как с нашкодившим школьником! На заднем месте обжигающе горело, а вторым после изумления чувством стало чувство обиды, детской, безутешной, заполняющей до краев, когда ощущаешь несправедливое отношение и слезы моментально подступают к горлу, и ты не можешь их сдержать…
Прутик ударил в третий раз и в четвертый, а у меня комок подкатился к горлу, и глаза наполнились слезами. Да что он себе позволяет, этот дикий человек! Меня никогда, никогда и никто в жизни не наказывал физически! Даже в детстве.
— Прекрати! — давясь слезами, сказала я, но он не реагировал.
— Чтоб тебя звери разорвали! — крикнула от бессилия. — На части! Ой! Мелкие! Медленно-о-о!..
Я не знала, радоваться мне или огорчаться, что Ратмир выбрал именно такой способ… взаимодействия, а не любовные объятия. Смешанные чувства заполнили мою грудь. Судя по книжным романам в момент порчи невеста погружается в океан неземного блаженства. В случае же с прутиком ничего приятного, больно и унизительно! Зато девичья честь осталась сохранна. Ясно одно — плохо и то, и другое. А место мое не здесь, а в цивилизованном обществе, где нет варваров с дикими озерами и прутьями под рукой! Испытывая все это, я не знаю, каким образом извернулась и что есть мочи впилась зубами в руку жениха. Сжала до скрипа, он глухо ойкнул и дернул рукой, оставляя у меня во рту солоноватый привкус кожи. Пусть знает, что не только я одна понесу увечья в этом бою!
— Что же такого ценного — ой — было в этом кортеже! — с шипением и вскриком спросила я, чтобы отвлечь мучителя.
— Лекарства, Алёна, так нужные в деревне. Там были лекарства, которые требовались здесь и сейчас. А еще бумаги…
На этом слове он осекся, помрачнел и даже ослабил хватку, и я поняла, что затронута какая-то важная тема. Про бумаги узнаю потом, а лекарства…
— У вас же есть оранжевое лекарство! — выпалила я, вспомнив про случай с Ку-ку. — Ай! Разве нужны еще? — наивно поинтересовалась, чтобы выведать информацию.
— Да, — с каким-то сожалением вымолвил он. — Оранжевое, как ты говоришь, лекарство — оно для особых случаев. Потому что его слишком мало.
Так-так, интересно. Как бы пробраться и взять пробу? Мое исследовательское сознание продолжало работать даже в такой унизительной ситуации. Что в целом говорит о моем хорошем психическом здоровье. В отличие, конечно, от здоровья моего жениха.
— А бумаги? — выкрикнула я, решив под шумок добыть максимум сведений.
— Бумаги?.. — с каким-то замешательством произнес тиран и вроде задумался. Использовать свой прутик (и где он только его взял?) он перестал и вдруг прикоснулся к моей пострадавшей коже кончиками пальцев.
— Эй! — дернулась я от щекотки, но он не обратил внимания, словно погрузившись в какие-то мысли. В это время он стал… гладить то, что минутой ранее безжалостно наказывал. Такой поворот сюжета мне окончательно не нравился. Быть может, у него на уме какие-то изощренные фантазии! Старый леший, куда меня только занесло! Попыталась пнуть негодяя, но безрезультатно.
Я выворачивала шею, чтобы увидеть, что творится у него на лице, но оно как будто окаменело. Мне показалось, что мужчина на мгновения ушел в себя, сосредоточившись только на ему ведомых мыслях. Он также продолжал держать меня суровым захватом, пальцами другой руки касаясь моей до неприличия задней части и как будто что-то вспоминая. Было щекотно и это отвлекало от саднящей боли, не сильной, но весьма неприятной. Однако сверкать голым задом совсем не хотелось, в душе как итог разлилась горьковатая обида. Быть может, я и была в чем-то неправа, не поинтересовавшись, какие товары были в кортеже. Возможно, на самом деле кому-то очень нужные лекарства… Но упрекни меня в этом тиран открыто — я бы испытывала куда большее чувство вины, чем теперь, в положении нашкодившего ребенка! Поборник морали, а жизнь незнакомых девушек губить как раз плюнуть!