Владимир Евгеньевич скептически хмыкнул:
— Приятный? Ну-ну… — Однако по выражению блеклых глаз я видел, что старикашка будет звонить тотчас же, едва за мной закроется дверь. Ну и бес с ним!
Он назвал адрес, и я поблагодарил:
— Мерси. — Игриво подмигнул: — Сами понимаете, эффект неожиданности, дама вся в слезах от счастья… Но еще пара моментов. Машину, полагаю, лучше оставить — коли мне сели на хвост, то цвет и номер ее уже известны тем, кто… сел мне на хвост. Пусть кто-нибудь из ваших оттаранит меня в центр, а дальше я сам. Доступно?
Он заверил:
— Вполне. И думаю, даже мудро, но…
— Но погодите, — бесцеремонно оборвал его я (а чего миндальничать, раз убита не внучка). — Я вот кумекаю, что мои недоброжелатели могут и по вам пройтись каким-то концом, коли уж приплели сюда "внучку" и прочее. Понимаете?
— Понимаю, — сухо подтвердил он. — Но об этом позвольте мне поразмышлять самому.
— Ладно, размышляйте. А… — повел я головой в сторону кухни, — это?..
— А это уже не ваша забота, — отрубил он.
Возражать я не стал.
— Как пожелаете, баба с возу… Да, кстати, на предмет, извините, баб. Нам с Ритой сразу возвращаться?
Паук предложил:
— Вы, когда встретитесь, позвоните.
— Сюда?
— Сюда. Сориентируемся по обстановке. Но, возможно, на время лучше будет подыскать другое местечко.
— Возможно. — Кивнув, я направился к двери. Не дойдя пару шагов, остановился. — А как все же вы расцениваете историю с телеграммой, Владимир Евгеньевич?
Он помолчал. Потом вздохнул:
— Телеграмма — туфта. — Показал на кухню. — Ну а после случившегося, думаю, не ошибусь, если скажу, что, как бы вам того ни хотелось, не Рита отправляла ее, согласны?
Вздохнул и я:
— Согласен. Значит, капкан?
— Капкан. И ставил его человек, достаточно хорошо знающий вас.
— И вас, — поспешно добавил я.
— И меня?.. Да, похоже, и меня тоже.
Я посмотрел старику в глаза:
— А причина?
Паук осклабился:
— Юноша, не прикидывайтесь глупее, чем вы есть на самом деле. И меня в том, пожалуйста, не подозревайте. Не исключено, конечно, что это месть — вы же многим тут насолили во время своей прошлогодней корриды. И все же, полагаю, причина в другом. Кладу девяносто девять и девять десятых процента, что виною тому алмаз.
Я кивнул:
— Похоже…
— Кому, кроме меня и Маргариты, ведомо, что вы знаете, где камень?
Я грустно улыбнулся:
— Из живых — никому.
Паук с сомнением покачал головой:
— Тогда остается предположить, что о "Чёрном Скорпионе" пронюхал кто-то еще.
Я поднял левую бровь.
— А вы сами часом нигде не сболтнули?
Он возмутился:
— С ума сошли?!
— Ладно, не обижайтесь. А… Рита?
Старик долго смотрел на меня, потом проворчал:
— Не знаю. Вроде бы не должна, но… Нет, не знаю.
Я махнул рукой:
— Дохлый базар. Пошли.
Мы выползли на крыльцо, и я стал прощаться с Джоном, одновременно показывая на "папу" и убеждая своего питомца слушаться "папу" во всем. После этой трогательной и душераздирающей сцены спросил одного из охранников, кивая на кусты:
— Ну?
Тот пожал квадратными плечами:
— Ничего.
Я повернулся к Пауку:
— Похоже, их и впрямь было двое и второй в данный момент…
— … докладывает, что первый попух, — договорил за меня Владимир Евгеньевич. — Ладно, нечего тянуть. — Показал на знакомый белый "Мерседес" за забором. — Поезжайте.
— А вы тут… уберите.
— Уберем. Счастливого пути…
И вот я невесело сидел сейчас на заднем сиденье занюханной "шестёрки", в которую переместился после того как распрощался со стариковым "мерсом" и его водителем, и размышлял о том, что снова по чьей-то милости влипаю в весьма и весьма скверную переделку.
А в таких ситуациях, когда от тебя мало что зависит, сами знаете, дёргаешься особенно сильно — до тех пор, пока не ухватишься за какой-нибудь, извиняюсь, конец и не начнешь творить хоть что-то, но зато по своей воле.
Сейчас главное — встретиться с Маргаритой и не отпускать ее от себя, исключительно из соображений ее личной безопасности. А впрочем… А впрочем, вдруг она, сколь ни печально о том думать, совершенно сознательно играет в этой, малопонятной пока чьей-то схеме роль приманки? А вдруг она кому-то элементарно меня заложила?
Увы, сопоставляя события прошлые и настоящие, я понимал, что имею вполне реальную перспективу отправиться на тот свет. Не хотелось бы, не хотелось… К тому же я ведь теперь не один! У меня Джон. У меня, в конце концов, вроде бы Наталья, если, конечно, она еще "у меня". Тьфу!..