Так все было, как в рассказе Алексея Николаевича о карпе, или не совсем так, не знаю. Его рассказ более походил на мечтание о невозвратном времени, когда можно было съездить на Украину и обрыбиться.
— В это время, — продолжал хозяин, — председатель колхоза Панфилов подал заявление об уходе... Ну, хорошо. В колхозе общее собрание в доме культуры — выборы нового председателя. И я подал бумажку, чем черт не шутит. Сначала было семь претендентов, потом пятеро отпали, двое осталось: я и один из наших судоводителей — хороший мужик, но хозяйства не знает. Я получил на пять голосов больше. Меня выбрал народ. Уловил? Ну, ладно. Проработал почти два года, мне говорят: отчитайся на общем собрании — и опять выборы председателя. Я отчитался, меня опять народ выбрал.
— Вы выбираете, а колхоз растащат, — заметила хозяйка, подавая второе.
Попили чаю, я пошел на автобус, ясности у меня не было, что станется дальше — с колхозом, Сухановым, ладожской рыбой, со мной и с тобой, неведомый мой читатель. Да и есть ли ты?
В том, что старого Суханова переизбрали председателем в наши окаянные дни, сказалось прежде всего мечтание выбиравших об утраченном времечке, о хозяине делу и жизнеустройству. Сколько тому примеров в разных сферах и, как говориться, регионах! Люди истосковались по хозяину — не рушащему до него сделанного, не запускающему руку в общий котел, а созидающему. Любимая присказка у Суханова: «Хозяйство вести — не портками трясти».
Я свернул в молодую липовую аллею, посаженную вдоль старого канала в том месте, где он описывает излучину, уходит из-под раскидистых ракит и тополей тенистой Новой Ладогой в открытое солнечное пространство. Присел на зеленом бережку, принялся за чтение купленной на площади в киоске «Литературной газеты». В ней можно встретить здравые мысли, знакомые лица, но у газеты есть направление — дряблое, гадкое: унизить русского человека — и государство — в его историческом существовании, все равно по какому поводу, но непременно унизить, поскольку — русский, русское. Читаю интервью, взятое Щекочихиным у некоего Эмиля Паина, советника президента. У Эмиля есть здравые мысли, например, о том, что внутри России, каковой она стала после развала СССР, второго развала не будет. Россия себя сохранит. Однако не в этом соль интервью. Из высказанного прагматического прогноза Эмиль Паин делает вывод: на основе существующих в границах нынешней России народностей (включая русских) образуется новая нация. Вот в чем соль! Щекочихин ловит Эмиля Паина на слове: помилуй, это же было при Брежневе — новое сообщество советских людей. Паин уходит в кусты; слово сказано: исторически населяющая Россию нация вроде как бы не та, что нужна; необходима новая. Русских — абсолютное большинство населения нынешней России — надлежит перекрестить в новую нацию — и наступит мертвая гладь. Вот вам и брежневизм новой модификации, для этого Эмиль Паин и в советниках у президента; в унисон шипит «Литгазета», подобно змеиному гнезду.
Тем временем, весело бодаясь, ко мне присеменили копытцами три козочки, впрочем, кажется, две — козелки, принялись ластиться, жевать мои уши, но, главным образом, вырывать у меня из рук многостраничную газету. Тут мне пришло на память: в 1976 году я некоторое время пребывал на архипелаге Зеленого Мыса, на острове Сантьяго, в главном городе государства Кабо Верде, принявшего тогда социалистическую ориентацию, Прае. И до того было сухо, безводно, бестравно в том городе, на тех островах — в году ни дождинки при африканской жаре, — а коз держали и там. То есть козы паслись на улицах города Прая без газонов, поедали афишки, обертки, местную газету «Но пинча» — «Вперед». Новоладожские козочки, очевидно, по общему козьему интересу к печатной продукции, накинулись на «Литгазету», но я им не дал: от газеты дурного направления вдруг у коз образуется несварение?
В заключение моих «Записей» (или в преддверии новых) поделюсь сведениями, полученными во Всероссийском научно-исследовательском институте космоаэрогеологических съемок, в Питере, на Биржевом проезде, берущем начало против Ростральной колонны, выводящем (с коленом посередине) наМенделеевскую линию к истфаку Петербургского университета, в комнате№ 7, у одного из авторов проекта «Национальный парк «Вепсский лес» Татьяны Александровны Поповой. В течение нескольких лет, то есть все то время, что я проводил мои летние каникулы в вепсском лесу, группа института, а также специалисты Госкомприроды, Ленинградского НИИ лесного хозяйства работали над проектом национального парка «Вепсский лес», проводили аэрофотосъемку, обследовали Вепсовскую возвышенность, размышляли о том, как сохранить природу в местах обитания вепсов в Тихвинском, Лодейнопольском, Подпорожском районах Ленинградской области.