Только вижу я: улица эта пуста,
Только сердце мое болит,
И я знаю: могу я смертельно устать
И склониться до самой земли.
И у пыльной липы надолго застыть
И смотреть на слепое окно,
И только одно, одно не забыть,
Что мне ничего не дано.
Август 1921
Суд
В глазах осужденье прочесть
При свете электрических глаз…
Что мне сдержанность, честь
И самая жизнь сейчас!
А свет электрических ламп
Беспощадно ярок и желт.
Покорно твой суд приняла
И ты глаза отвел,
Невольно страсть дразня
Темнеющей впалостью щек.
Ну что ж! Презирай меня
Еще, и еще, и еще.
(1922)
Черный мотор
I.
Угрожающе-страстным дыханьем
— Берегись! — напомнил мотор.
И рубашки белой сиянье
Ослепило, как солнце, мой взор.
Почему я не бросилась смело
Под блестящую черную грудь?
Он сошел бы рубашкой белой
Мне в предсмертный взгляд блеснуть.
Этим, в белой рубашке, я сгублена,
Лишена всех гордых сил,
А другой, черный возлюбленный.
До конца бы меня раздавил.
Черный блеск… белый блеск…
Всё за пылью…
В отдаленье грозит мне мотор.
О, какие помогут усилья
Прояснить ослепленный взор!
II.
Сидишь на подушках, качаясь:
Насмешливая складка губ.
Не думаешь ты, не чаешь,
Как я тебя обожгу.
О милый, сухой, — бесстрастный,
К тебе я в мотор вскочу,
Головой горящей красной
Прильну к твоему плечу.
Бесстыдное, злое, бесчестное,
Бросаю сердце в простор.
Умчи же нас в неизвестное,
Безумный черный мотор.
13 сентября 1921
«Человека этого с хмурой бровью…»
Человека этого с хмурой бровью
Разве можно легко любить?
Я живу с величавой скалой-любовью,
Вознесенной в моей глуби.
И со всеми я смеюсь, лицемеря,
Смехом неверья злым,
И никто, никто не сможет измерить
Крепость моей скалы.
Я посылаю ему навстречу
За песней торжественной песнь,
И, схожее с ним, взором отмечу
Каждое лицо в толпе.
Во мне он старую душу выжег
И сдунул, как горсть золы.
Поведайте, песни, о том, что я вижу
С вознесенной высоко скалы.
(1921)
Русская азиатка
I.
Размахнись-ка вечерком
Пламенеющим платком
И пройдись-ка ты лужком,
Русская азиатка.
Желтым личиком дерзка,
И раскоса и легка,
Пропляши-ка трепака,
Русская азиатка.
Ты задорна и смела,
И жестоко весела,
Ты с ума меня свела,
Русская азиатка.
Кровь одна в тебе и мне,
Нам в одном гореть огне,
В плясовом хмелеть вине,
Русская азиатка.
В круге рук своих замкни,
В сердце полымем дохни,
Душу настежь распахни,
Русская азиатка.
Этим красным вечерком
Размахнемся мы платком
И упляшем далеко,
Русская азиатка.
II.
Я с чертом торгуюсь упорно;
Я душу ему продаю.
Да ну, раскошеливайсь, черный!
Смеюсь, дразню и пою.
От желтой страсти пьяной
Не двинуться, словно в цепях.
Взлечу же хоть раз и кану
В монгольских глубоких степях.