Еще мне заплатишь… Да знаешь
Об этой уплате ты сам.
Эй, черт! Не скупись, заскучаешь
По красным моим волосам.
Эх, желтая страсть иссушила!
Ну, дьявол, купи, не скупись!
Посею последнюю силу
В сожженной монгольской степи.
III.
Полюбила лицо твое желтое
И разрез твоих узких глаз.
Как курок, мою душу взвел ты,
Перед взлетом страсть напряглась.
Твоему поклоняюсь идолу
И казнящему хрустко ножу,
А о том, что за ними увидела,
Никому ничего не скажу.
Я — в монгольской неистовой лихости.
Моя песнь — раздражающий стон,
Преисполненный зноя и дикости
Незапамятных страшных времен.
Узким глазом смеясь и скучая,
Мой возлюбленный желтый молчит.
Почему же он мне не вручает
От монгольского царства ключи?
Бледный мир, испугавшись, отринет
Сумасшедшей монголки любовь.
Харакири на помощь! Да хлынет
Монгольская дикая кровь!
(1921)
Чужие сады
I.
Я люблю чужие сады,
Но мне своего не иметь.
Я брожу. И мои следы
Незаметны во тьме.
Сторожа-ограды стоят,
Нельзя умолить ни одной,
И каменных впадин взгляд
Следит неотступно за мной.
Тяжелую поступь мою
От врагов, тьма, схорони.
А в саду птицы поют
И каждый листочек звенит.
Владелец ревнивый, скупой,
Несказанно ты богат.
На минуту сжалься, открой
Ворота в возлюбленный сад.
II.
За звездою медлит звезда,
Остановились и не дрожат.
И готовы упасть сюда,
В земной златоцветный сад.
И вам, небесным, и мне
Желанны эти плоды,
Но нам от них не пьянеть,
Не отомкнуть чужие сады!
Носилась на паре крыл
Я в космосе без преград,
А здесь в рабу превратил
Меня недоступный сад.
III.
Приникла к ограде глухой,
Услышит ли сад мой крик?
Листочек ломкий, сухой,
Один листочек мне подари.
Я его прижму к губам,
Как твой созревший гранат…
Но неподвижно внемлет мольбам
Неумолимый сторож-стена.
Октябрь 1921
Единый
Это звезды мои любимые
Призывают в твоей глубине,
Чего ищу я, тайной томимая,
На твоем сокровенном дне.
Всё так же мглиста стезя междузведная,
Все так же сердце — в кругу планет,
Но из палящей, из огненной бездны
Поднимаешься ты ко мне.
К великой скорби новых служений,
Моя мудрость, себя приготовь.
В круговороте смертей и рождений
Мы воздвигнем нашу любовь.
Ты слышишь в хаосе, милый, дыхание
Нерожденных детей-светил,
Эти буйственные взывания
Величавых бесформенных сил.
Приняла головой преклоненной
Материнский страстный венец.
— Дитя мое, мир нерожденный,
Приблизился твой отец.
Октябрь 1921
Пляс
I.
В этот вечер нерадостный стала
Я веселой и жуткой на час.
Я пушусь под напев разудалый,
Под безумное гиканье в пляс.
Взбунтовалась тревожно гармоника,
Подойдите поближе к окну.
К вам на улицу я с подоконника
В исступленной пляске спрыгну.
Жутко-весел напев разудалый,
Он угрозой свистит в темноту,
Что ж, гармоника? Я не устала,
Побунтуй ещё час, побунтуй.