Шел 1089 год, когда несколько знатных вельмож из Шампани, устав от турниров и кутежей, охоты и женщин и всего прочего, что наполняло жизнь при дворе, решили устроить себе невиданное приключение. И что это может быть, как не приключение, при жизни и даже после смерти требующее от тебя тяжелейших жертв, но зато дарующее тебе взамен непередаваемые и ни с чем не сравнимые радости?.. полнейшее посвящение своей жизни Господу… обет какого-нибудь мельника или плотника не может быть по своей форме одинаковым с обетом благородного вельможи.
Знатнейший рыцарь Гуго де Пейнс, молодой человек, прирожденный вождь, как на словах, так и на деле, поклялся в тот год посвятить свой меч Господу и создать орден монахов-воинов. Так возник орден Christi milities,[16] но прошло около трех десятилетий, прежде чем он получил признание Церкви и окончательное название. Точно так же было узаконено и звание Великий магистр, которое Гуго де Пейнс, к тому времени зрелый пятидесятилетний мужчина, сам присвоил себе.
…по всей христианской Европе поднялся шум в связи с победоносной священной войной против турок, объявленной Папой Урбаном в 1095 году на соборе в Клермон-Ферране. Турки вытеснили арабов из Святой земли и проявили гораздо больше нетерпимости, сделав христианские паломничества чрезвычайно опасными. Тридцатитысячное войско крестоносцев, возглавляемое Раймундом Тулузским, Готфридом Бульонским, Боэмундом Альтавильским и папским легатом Адемаром Монтезским, захватив Никею, двинулось в самое сердце Палестины и в июле 1099 завоевало Иерусалим, который всего лишь годом ранее возвратился под власть арабов, ведомых египетским халифом.
…Иерусалим был разделен на три квартала: мусульманский, еврейский и христианский. Христиане жили в священном квартале, который так назывался потому, что вместе с многочисленными церквами там находился и Гроб Господень, разрушенный в 1010 году халифом Аль-Хакимом и воссозданный сорок лет спустя за счет правителя Константинополя, или же императора Востока.
Завоевав город, крестоносцы подвергли мечу и огню мусульманский квартал и убили также многих иудеев, виновных в незатухающей враждебности к христианам. Семь дней спустя, когда еще не остыл пепел опустошения и слышны были крики казненных, Готфрида Бульонского провозгласили Defensor Jerosolimitanae ecclesiae,[17] а его брата Балдуина — Rex Hieruusalem latinorum.[18] Так родилось латинское Иерусалимское королевство, не зависящее ни от Восточной империи, ни от Западной.
Эти события уже вошли в анналы истории, когда в 1018 году знатные господа из Шампани оставили монашескую жизнь, которой посвятили себя, и, запасшись только оружием и лошадьми, отправились в Святую землю. Их было всего девять человек, но они являли собой крохотную армию, потому что были отважны и весьма опытны в военном искусстве. Руководил ими неустрашимый Гуго де Пейнс, а его помощником был Готфрид Сент-Омерский, брат Ламберта, поэта, всем известного своей Liber floridus.[19]
Когда они прибыли в Константинополь, византийский правитель принял их за обычных рыцарей-крестоносцев и отказался принять: для Восточной империи появление Иерусалимского королевства было делом противозаконным, нарушением взятого на себя армией крестоносцев в 1097 году обязательства предоставить христианскому населению свободу вероисповедания.
Однако патриарх Константинополя благожелательно встретил свободных рыцарей и благословил их орден. Орден Храма (Templum) — как он был назван — возник по образцу ордена святого Иоанна, основанного в Святой земле двумя десятилетиями ранее, при завоевании крестоносцами Иерусалима.
…но другая, куда более славная задача была поручена ордену тамплиеров тайным соглашением между патриархом Константинополя и Гуго де Пейнсом, — задача воссоздать в Иерусалиме древний и знаменитый храм Соломона (вот откуда идет заранее выбранное название), чтобы посвятить его христианскому богослужению. Воссоздание храма было страстным желанием византийских патриархов, потому что он, будучи уже не еврейским, а христианским, мог стать новым религиозным центром мира и обеспечить первенство Византийской Церкви над Римской. В таком случае дорога к папству для восточных патриархов была бы короче.
Девять рыцарей отправились в путь к Иерусалиму и уже во время этого длительного перехода доказали свое мужество и силу, оставляя за собой дорогу, усеянную трупами кочевников. Эта слава непобедимых воинов летела впереди них и дошла до двора короля Балдуина II, сына Балдуина I и племянника Готфрида Бульонского.