— Ты всё ещё не поняла? — без капли надменности или же насмешки над лёгкой тормознутостью человечка проговорил неизвестный. — Я думал, что ты как никто другой должна иметь представление обо мне. Я — бог смерти Сидо, владелец тетради смерти, той самой, что в данный момент находится у тебя.
— Бог смерти, — ошарашенно пролепетала девочка, к которой постепенно начали возвращаться знания после такой встряски… да просто шокотерапии! — Ах, неужели.?! Бог смерти… Бог смерти… Рюк… Не может быть…
— Как любят повторять люди: «В мире есть множество вещей, которые нельзя объяснить, » — произнесло божество на немой вопрос подростка: «Как это вообще может быть на самом деле?» — Вижу, ты не так активно пользуешься тетрадью, нежели её предыдущий владелец, — подметил синигами.
— Использую… тетрадь? — неуверенно проговорила девочка, пытающаяся сейчас вспомнить всё, что было связано с той тетрадью. — Ты… говоришь сейчас об… Ягами Лайте? Но… разве это была не просто манга и аниме, созданные Цугуми Обой и Такэси Обатой? Тем более, манга выходила годах в третьем-шестом… в смысле, две тысячи… а аниме в шестом и седьмом, и, если верить сюжету, то всё закончилась буквально в прошлом, тринадцатом году. Как такое объяснить?!.. Нет! — отрешённо воскликнула девочка, прикрывая лицо ладонью, пытаясь нащупать позади себя, на что ей можно было бы сесть. — Это просто игра света. Я устала. Навоображала всякое, вот теперь и мерещится. Мне нужно просто поспать, и всё пройдёт… всё пройдёт… Обязательно, — ей удалось наткнуться на кровать позади себя, и она незамедлительно упала на мягкую поверхность, не отрывая от своего лица ладони, закрывающей и так зажмуренные глаза.
В голове ощущалось неприятное чувство, словно она распухла. Сейчас не хотелось ни о чём думать. Просто уснуть и хорошенько выспаться за ночь. Завтра после школы она избавится от злосчастной тетради, и всё придёт в норму. Она вновь станет той беззаботной и безответственной любительницей прогулов и невыполнения домашнего задания, которой всегда была…
Прошел сравнительно небольшой отрывок времени, прежде чем она снова стала ровно дышать и уже была готова провалиться в беспробудный сон, по крайней мере до утра, если бы не наткнулась плечом на что-то острое, когда переворачивалась с боку на бок, ища более удобную позу. Чувство было не из приятных — словно тебя вилами пырнули, и Мико с недовольной гримасой приоткрыла уже сонные глаза, улавливая нечто расплывчатое прямо перед собой. Моргнув пару раз для того, чтоб сбить сонливость и муть во взгляде, ей удалось рассмотреть кое-что нечеловеческое, нависшее прямо над её постелью. Во тьме мелькнули лишь пара немигающих змеиных глаз и когтистые продолговатые пальцы всё ещё присутствующего в комнате незнакомца.
— А-а, убери от меня свои грабли! — с недовольством и испугом вскрикнула девочка, подскакивая на месте и машинально подмечая схожесть его пальцев с инструментом для уборки опавшей листвы. Представившееся божество отпрянуло на шаг назад. — И вообще, уходи!!! Прочь! Проваливай! Возвращайся туда, откуда пришёл! Оставь меня! — она с отчаянием закопалась под покрывало, накрывая голову подушкой.
— Ты не слишком-то вежлива и почтительна к богу, смертная, — спокойно выразил своё мнение Сидо, добавляя: — Я не могу оставить тебя. Ты владеешь моей тетрадью.
— Да забирай ты её и катись уже наконец отсюда! — отчаянно вырвалось из рта девочки. — Никаких богов смерти нет! Откуда эта тетрадь вообще здесь взялась?!
— Отвечая на твой вопрос, могу задать свой, — безмятежно произнёс бог смерти. — Из-за небольшого казуса я потерял её, и она попала в мир людей. Ты первая, кто прикоснулся к ней, и теперь между нами заключён неписанный договор как между хозяином тетради и нашедшим её человеком. Если хочешь, можешь считать это судьбой. Но, раз ты так отвергаешь всё это, могу ли я считать твои слова отказом от владения тетрадью смерти? — при этом девочка перестала нервно подрагивать под покрывалом и высунула голову наружу, заинтересованно взглянув на синигами. — Мне было бы всё равно, как бы ты распоряжалась ею, но раз тебе не хочется быть её обладательницей, ты должна просто произнести фразу: «Я отказываюсь», и все воспоминания обо мне или же тетради будут стёрты из твоей памяти навсегда. — Мико более уверенно выпрямила спину. — Сейчас тебе решать, — произнёс бог, словно гипнотизёр, уставившись на девочку трезвым взглядом немигающих глаз с вертикальными зрачками, предлагая ей сделать выбор. — Будешь ли ты и дальше владеть ею или откажешься? Выбирай.
========== Глава 6. Каков твой ответ? ==========
— Ты… Вы… То есть, — запинаясь, сбито и растерянно проговорила девочка, изумлённо всматриваясь в неизменно стабильные черты Бога смерти. — Говоришь… выбирать? Сейчас?
Синигами ничего не ответил, а лишь молча смотрел на неё немигающим взглядом вертикальных зрачков, тем самым подтверждая предоставленную ей полную свободу в своем решении. Он выглядел чрезмерно спокойным, даже не заинтересованным. По его виду можно было сказать, что ему было всё равно, какое решение примет этот человек. Это его не волновало.
— Но я… не знаю, — с некой обречённостью произнесла Мико, ощущая, как её всю переполняет чувство неопределённости.
— Подумай, — спокойно произнёс Сидо. Его звериные глаза заинтересованно скользнули из стороны в сторону, словно обыскивая близлежащее пространство, и божество задало довольно странный вопрос. — А у тебя случайно не найдётся шоколада? — спросил он непринуждённо, вводя человека содержанием своих слов в несколько ошеломлённое эмоциональное состояние.
— Шо… шоколада? — изумилась девочка, чьё лицо сильно выразительно вытянулось: и без того округлившиеся глаза распахнулись ещё шире, а дуги бровей взметнулись высоко вверх, вставая парой изогнутых мостиков.
— Да, — подтвердил синигами, коротко кивнув. — Мне понравилась эта людская пища, и я бы не отказался попробовать её ещё раз, представься мне такая возможность.
Девочка медленно и неуверенно запустила свою руку себе под подушку и, немного там пошарив, вытащила оттуда нераспечатанную продолговатую конфету.
— Вот, — довольно уверенно произнесла она, протягивая сладость гостю. — У меня есть шоколадный батончик. Подойдёт?
Сидо изучающе взглянул на протянутую вещь, оценивая, сгодится ли она.
— А по вкусу он такой же, как и шоколад? — поинтересовался бог, наклонившись ближе к предложенному ему угощению.
Мико думала какое-то мгновение, размышляя, как бы точнее и правдивее ей ответить.
— Ну-у… в общем-то… да, — пожимая плечами, произнесла девочка с еле заметным смятением в голосе. — Можно сказать и так.
Синигами потянулся к протянутой ему сладости и взял её своими длинными тонкими пальцами-когтями, разрывая шелестящую обёртку конфеты.
— Подумай пока что о своём ответе, пока я ем, — произнесло божество, с хрустом откусывая первый кусочек. — И вылезай уже из-под одеяла. Я ничего тебе не сделаю, — продолжил он невнятно, медленно разжёвывая каждую откушенную им часть батончика, полноценно вливаясь во вкус, ломая хрупкие пластины вафель, скрытые под слоем густо налитого сверху молочного шоколада и скрывающейся внутри карамели.
Девочка сбросила с плеч нагретое покрывало и перешла в расслабленное сидячее положение на кровати, наблюдая со смешанными чувствами за процессом сосредоточенного поедания отошедшим в сторону к окну Сидо отданной ею ему отложенной про запас конфеты. За оконной рамой всё ещё бушевала гроза. Было слышно, как истошно подвывает ветер в такт барабанящим по крыше каплям льющегося дождя, а изредка наносящий свои удары раскатывающийся гром всё так же сопровождался очередной ослепляющей вспышкой ветвистой молнии. Но они уже не так устрашали. Здесь, в этой комнате уже значительно меньше ощущалась та депрессивная аура, которая ясно чувствовалась буквально каких-то пять минут назад. Девочку перестала колотить неизведанная доселе дрожь, и неудержимый вихрь сильных эмоций стих, оставляя от себя лишь остатки волнения и некую неуютность и неловкость. Свет от ночника хоть и был довольно блёклым и неравномерным, но его было достаточно для того, чтобы в комнате ощущалось немного уюта.