— Вы забываете, что я понятия не имею, кто входит в здешнее сопротивление, — сказал Ферус.
— Я ничего не забываю, — сказал Палпатин с проскочившими нотками раздражения в тоне, — Это не важно. Кто может быть лучше для того, чтобы принести известие об амнистии, чем тот, кому эта амнистия была предоставлена самому?
Вот оно. Та самая западня, которую он ждал. Ферус вздрогнул, когда до него дошел смысл затеянной Императором комбинации — и невольно поразился хитроумию ситха. Да, ему самому была дана амнистия — так что они поверят ему. Он сможет заверить их, что Императору можно доверять — даже без его личного слова… А потом Палпатин уничтожит их. Это было невозможно — ни сейчас, ни когда-либо. И все же это будет?
Они были в нескольких шагах от турболифта. Дарт Вейдер все еще стоял в сотне метров от них, ожидая. У турболифта ждал имперский офицер, готовый активировать сенсор; Ферус видел, как потемнел у того воротник — бедолага весь взмок. Палпатин заставлял их всех ждать. Временем здесь распоряжался лишь он.
Палпатин остановился и развернулся к нему. Ферус уже еле держался. Сейчас, глядя в это изуродованное лицо, он почти утратил всё своё самообладание.
— Вам не нравится эта мысль, но вас привлекает власть, — сказал Палпатин, склонившись, чтобы его мог слышать только Ферус, — Мы начинаем новую эру. Не спешите осуждать. Приход к власти любого правительства неизбежно сопровождается определенной жестокостью — чтобы гарантировать победу. А прежнее общество было насквозь коррумпированным, прогнившим и разрушалось на глазах. Вы должны признать, что это так.
— Да.
Другой вопрос, какой вклад в это разрушение внесли собственные действия Палпатина? Этого Ферус не знал. Но Палпатин более чем умно использовал жадность и коррупцию Сенаторов — и слепоту джедаев, чтобы собрать в своих руках такую власть — а потом сделать свой ход…
— Я здесь, чтобы продемонстрировать, что и мир, и стабильность в Галактике возможны только при моей власти, — Император оглядывал лежащий под ними город Саф, песчаные лепестки — дамбы, уходящие в зеленовато-голубое море, — Вы стоите на распутье, Ферус Олен. Вы должны решить, с кем вы. Вы преуспевали в Храме Джедаев — при его законах, в его структуре. То, что создаю я — намного лучше. Централизованная структура власти, при которой политикой и обеспечением стабильности занимаются лучшие умы.
Ферус не знал, что сказать, так что просто промолчал. Палпатин вербовал его — и это было весьма неуклюжее усилие. Да, когда-то он жил правилами и законами Храма. Но он давно уже был совсем другим человеком. И давно уже не был помешан на соответствии предписаниям.
…И уж определенно не любил, когда ему указывали, что ему делать…
Он никогда не присоединился бы к Империи; его встревожило другое: Палпатин, казалось, очень хорошо его знал. Когда он говорил о жизни Феруса в бытность его падаваном, он очень точно описал ситуацию такой, какой она была для него тогда; именно так, как тогда чувствовал её сам Ферус. Как это могло быть? Они были едва знакомы. Любимцем Палпатина был Анакин Скайуокер, Ферус же никогда не интересовал его.
— Вы сделаете то, о чем я прошу? — спросил Палпатин.
— Да, — ответил Ферус.
По крайней мере, это задание отчасти совпадало с его интересами: он мог войти в контакт с Сопротивлением и увидеть, в какой помощи они, возможно, нуждаются.
Ферус, поклонившись, двинулся было в сторону, но Палпатин ещё не закончил разговор.
— И ещё одно, — добавил он, — О достигнутых результатах вы будете докладывать непосредственно мне.
Ферус поклонился, стараясь ничем не выдать своего удивления. Никто не взаимодействовал непосредственно с Палпатином, кроме Дарта Вейдера. Ферус предполагал, что именно Вейдер и будет передаточным звеном между ними, в конце концов, ведь именно Вейдер отвечал за действия Империи на планете. Намекал ли Палпатин на то, что Вейдер не в такой степени был его доверенным лицом и фаворитом, как казалось?
Император двинулся к Дарту Вейдеру, все так же неподвижно ожидавшему его. Идя к турболифту, Ферус физически ощущал гнев Вейдера — словно тяжелую волну, ударившую в спину. Он заскочил в турболифт, чувствуя, как по мере движения вниз, к планете, подальше от тяжкого Имперского присутствия возвращается почти утраченное самообладание.
Следующее задание. Он и не ожидал, что его превращение в двойного агента случится столь скоро.
Глава 3
Едва оказавшись на тайной базе, Тревер уже рвался обратно.
Он пнул покрывавшую здесь все пыль — весь этот астероид, казалось, состоял только из пыли, камней и темноты. Так как он не обращался вокруг какой-либо звезды, то свет здесь был лишь тот, что пробивался сквозь внешнюю атмосферу от тех участков галактики, по которым в данный момент двигался постоянно перемещающийся космический вихрь. Поэтому полная темнота, в которую время от времени погружался астероид, сменялась вдруг темно-синими или фиолетовыми густыми сумерками…
Хотя какая разница — есть свет или нет. Смотреть здесь все равно не на что — подумалось Треверу.
База была создана четырьмя людьми: к Ферусу и Треверу присоединились Тома и Райна, возглавлявшие подавленное сопротивление на их родной планете Эйчерин. Раньше, во время «Приказа 66» они спрятали от имперцев Гарена Мулна, и подсказали Ферусу первое направление поиска… И когда Ферус попросил их заняться в его отсутствие обустройством секретной базы, они согласились без колебаний, несмотря на то, что в их распоряжении было лишь только самое необходимое — и не было даже корабля, на котором они могли бы улететь, случись какая-либо беда. Заклятые враги Империи, они были готовы положить все силы на создание базы — укрытия для выживших джедаев — джедаев, в которых они верили, потому что в них верил Ферус…
А вот Тревер начинал сомневаться.
Они с Ферусом уже нашли двух оставшихся в живых джедаев: Солис, обладательницу самого устрашающего стиля боя и самого вздорного характера, какие Треверу когда-либо доводилось видеть… Он как-то всегда представлял себе джедаев существами спокойными и миролюбивыми, по крайней мере, уравновешенными; расположение же духа Солис, как правило, менялось в границах от сварливости до вспыльчивости… Гарен Мулн тоже был известным джедаем, давним другом Оби-Вана Кеноби, но он был столь истощен, что в обозримое время не был способен ни к каким серьезным действиям. Настолько, что он даже отдал свой световой меч Ферусу.
…Теперь их было одиннадцать. Тревер прилетел на астероид вместе с Солис, Эрионом и Клайвом Флексом; с ними были и спасенные ими с имперского корабля-зала суда заключенные — лучший друг Феруса Роан Лэндс и Дона, прятавшая Феруса на Беллассе, когда его разыскивали имперцы. А ещё с ними были Астри Одди и ее шестилетний сын Лан. Все они представляли собой весьма пеструю и странную группу, и общее между ними было лишь одно — они все разыскивались Империей.
Они угнали имперское судно — прекрасный кореллианский корабль, но были вынуждены бросить его в космопорте и найти вместо него что-то ещё. В результате они прибыли на астероид на куда менее внушительном и несколько неповоротливом крейсере, обшарпанном снаружи и разваливающимся внутри…
И, прилетев, обнаружили, что положение на базе не из легких. Заболел Тома, а Райна, хоть и была медиком, не имела достаточно лекарств, чтобы быстро вылечить его. Его выздоровление шло медленно, и он всё ещё был очень слаб.
С болезнью Том'а Райна взвалила на себя всю работу на базе. Гарен старался помогать в оранжерее, но он был все еще слаб, и слишком большое для него усилие едва не свалило его снова. В результате к моменту их появления Райна тоже едва держалась на ногах.
Группа новоприбывших немедленно взялась за работу. Солис тут же принялась раздавать приказы; ситуация была столь очевидно плоха, что на этот раз её приказам подчинялся даже Клайв. Эрион, оказавшийся ещё и опытным садовником, перепроверил и исправил состав почвы в оранжерее, и вскоре растения снова пошли в рост. Роан приводил в порядок потрепанную сильным ветром внешнюю оболочку, защищавшую их поселение, Клайв принялся чинить лендспидер, а Дона взяла на себя все кухонное хозяйство. Астри помогала Гарену и Том'е отлаживать систему связи, которую Тома смог собрать перед свалившей его болезнью. Тревер же был на подхвате, помогая везде, где это было необходимо, что вылилось в бесконечные прополки сорняков и полив растений в оранжерее. И, не успел он даже как следует расстроиться по этому поводу, как на него свесили ещё и присмотр за Ланом…