— Прости, — вздохнул я, выливая отвар обратно в кувшин. — Но на этот раз мне придётся сделать всё самому.
Я уложил Аню в постель и укутал её одеялом. А затем нанёс печать на собственное тело, накинул костюм для вылазки и погасил свет.
Как раз стемнело, и настало время выдвигаться.
━─━────༺༻────━─━
Сокровищница Нелидовых, естественно, находилась во дворе Владимира Всеславовича, главы рода.
А значит, мне предстояло обойти кучу стражников, проникнуть в боярский терем и прошмыгнуть в подвал. Где тоже наверняка были стражники.
Впрочем, первая часть обошлась без особых проблем. Я прошмыгнул через частокол, пробрался к терему и даже умудрился с подветренной стороны прокрасться мимо собак так, что они меня не учуяли.
С теремом было сложнее.
Я снова попал на смену Добрыни и Горыни — двух могучих воинов на службе Владимира.
Они молча блюли покой главы рода почти у самого входа. Будь я хоть сто раз невидимым, протиснуться через них незамеченным не было ни шанса. Поэтому пришлось лезть на балкон второго этажа, к приоткрытому окну.
Хорошо, что погода стояла тёплая, а люди любят свежий воздух. Это очень облегчает моё не очень благонравное дело.
Я прошмыгнул внутрь…
И замер на месте, чувствуя, как мурашки пробегают по спине туда-сюда.
Балкон, оказывается, вёл в спальню самого Владимира!
Который, к счастью, крепко спал. И начал храпеть, как только я шагнул через порог.
Причём громко так… С душой.
Неудивительно, что спал он один. Светлана Игоревна наверняка предпочла убраться подальше от этого жуткого скрежещущего громыхания посреди комнаты.
Я осторожно ступал к двери, нервно оглядываясь на главу.
Вдруг половая доска скрипнула. Храп прервался, а Владимир перевернулся с одного бока на другой.
Я снова замер в неудобном положении на грани равновесия. Чувствуя, как капля пота стекает по пояснице.
— Х-р-р-р-р… — снова заскрежетал Владимир.
И вздохнул с облегчением.
Не сразу, правда, а когда выбрался из спальни. И вздохнул медленно, беззвучно и осторожно.
Нервишки шалили всё-таки. Одно дело проникать в логово бандитов, которых можно, в случае чего, обезвредить. И желательно насовсем.
Но тут-то свои. Родная кровь, хоть и очень далёкая. Поэтому выдавать себя никак нельзя.
Я спустился по лестнице, стараясь не задеть какую-нибудь скрипучую доску, завернул в сторону двери, ведущей в подземный этаж и услышал тихий жалостливый голос.
Знакомый голос.
— Батюшка ведь не отдаст меня за этого… Яна? — всхлипывала Елизавета.
— Успокойся, доченька. — Светлана Игоревна поглаживала её по распущенным пышным волосам. — Не стоит плакать из-за такого.
Они сидели в ночных рубахах под тусклым светом лучины. Елизавета, скрестив босые ноги, уткнулась лицом в сложенные на столе руки и тихо хныкала.
— Не хочу… я его видела впервые… нельзя же так…
Светлана смотрела на дочку сочувствующим взглядом и только и могла, что гладить её.
Врать, что юной девушке не придётся брать на себя груз во благо всего рода, не стоило. Ложная надежда обернётся лишь более жестокой горечью.
Признаюсь, я тоже немного сочувствовал бедняжке. Но лишь немного.
Мир таков, какой он есть. Дочерям простолюдинов тоже не всегда приходится выбирать себе женихов. У них, конечно, с этим полегче, и многим везёт совместить желаемое с требуемым, но платят они за такую благодать тяжёлой жизнью. Куда более неприятной, чем сын уважаемого боярина.
Так что подобные слёзы принцесс и прочих благородных девиц никогда не вызывали у меня сильных эмоций.
Не хотят приносить пользу своим подданным через выгодный брак — пусть идут пахать землю вместе со своим суженным.
Я как-то раз предложил такой выход принцессе одного из покорённых королевств. Чтобы примирить два враждующих государства, ставших провинциями моей империи, я решил поженить обе династии.
Принцесса вдруг начала протестовать, требовать свадьбы только с тем, кто придётся ей по душе. И даже намекала на конкретного вельможу из числа рыцарей её отца. Тот было зарделся и уже примерял на себе корону.
Но менять роскошные наряды, привилегии и золото на соху землепашца и хижину они почему-то отказались. Даже с учётом счастливого и светлого будущего друг с другом.
— Он выглядел довольно хорошим, Лизонька, — продолжала утешать дочку Светлана Игоревна. — Быть может, полюбите друг друга…
В ответ слышались только новые всхлипы.
А я подобрался к двери, ведущей вниз, осторожно её приоткрыл и скрылся за створкой.