Талисман провернулся в тумане. Туман стелился над песком. Венсер услышал на расстоянии смех Джойры. Он слышал смех Джоды. Венсеру хотелось вонзить острый край талисмана в лоб Архимага, чтобы тот заткнулся. Он сосредоточился, но талисман лишь издевательски мелькал перед его глазами.
Он снова услышал смех Джоды. Пауза. Затем вздох Джойры.
Венсер сорвал талисман из воздуха. Провернув запястье, он вонзил его ребром в собственный висок, глубоко втолкнув сияющий предмет в свою голову.
Потом я умер.
Священник неподвижно стоял на выступе, глядя вниз, на округлые изъяны поверхности Мирродина. Не обращенный мир копошился и бегал у его краев, едва заметный в тусклом лунном свете.
Подняв утонченную белую руку, священник жестом подозвал Фирексийского клирика, стоявшего за его спиной.
- Отметь себе, что это мировская инвазия должна быть обращена в Православие.
Клирик наклонил голову и, вытянул один серповидный палец, нанес пометку на внутренней части руки.
- Я буду ждать здесь, пока не придет время. Время, о котором говорил Дракон. Скажите нашему эскорту разместиться так, чтобы наилучшим образом обезопасить наше расположение, - приказал Священник.
Клирик поднял ладонь и с нее вознесся шар, по поверхности которого вращались светящиеся руны. Сигнал был видим на большом расстоянии, и леонины приняли приказ и начали выдвигаться.
Священник приступил к службе, лишь неуловимо возвращаясь мыслями к своей неутолимой жажде вина.
Лилиана скучала.
Распутная некромантша постукивала ножкой по горячей поверхности Мирродина. Она поправила свой наряд, который был странным образом обрезан довольно высоко на одной ноге и защеплен в районе груди. Ткани было так мало, что ей пришлось порезать простыни из шелка мерцающих мотыльков Джор-эла. Она отдала их гоблинской швее, и в результате платье вышло не только вызывающим, но также в этническом стиле. Плюс, глубокий бордовый цвет и знакомая текстура ткани напоминали ей о ее интрижке с Джор-элом и всех последующих неприятностях.
- Мне нужна одна из тех неуничтожимых фляг, что Сорин всегда таскает с собой, - проворчала она себе под нос. – Только в десять раз большую. – Лилиана надула губы и прошлась. Апатичным взглядом она высматривала все, что могло бы помешать текущей работе, но это была отдаленная, опустевшая область по ее собственному выбору, и она сомневалась, что в округе осталось хоть что-то живое.
- По крайней мере, я больше не воняю мочой Претора, - пробормотала Лилиана. Она порылась в своей сумке. Ее пальцы нащупали выпуклый металлический предмет, недавно приобретенный у ее подопечного изобретателя. Она вынула безделушку на свет. Чистый и завораживающий артефакт провернулся над ее ладонью. Лилиана на решила выплеснуть свою скуку на своего компаньона.
- Думаю, со времен тех жутких вулканических болот, ты подарил мне первое украшение. Венсер, это так мило.
Изобретатель слушал свою некромантичную спутницу лишь в пол уха и пожал плечами, подправив что-то на гигантской эфириумной клетке, мрачно стоящей перед ним.
- Пришлось избавиться от того чудовища.
- Это, правда, было очень мило.
- У всего есть первый раз, - пробормотал он, затем выругался на кусок металла, открепившийся от сетки.
Лилиана усмехнулась, и замолчала. – Погоди, что? Ты сказал «первый»?
- Хмм? – Венсер нахмурился, глядя на часть металлической клетки, которая больше походила на угол, чем на параболу. Он порылся у себя на поясе и достал тонкий инструмент, который он вставил в проблемное место клетки и провернул.
- «Первый» в данном случае, это первый раз, когда ты подарил девушке украшение? – Лилиана забросила волосы за плечо и улыбнулась так, что на левой щеке образовалась ямочка. Венсер заменил первый инструмент вторым. Лилиана прокашлялась. – Ну?
- Ты же не девушка. – Изобретатель пробормотал слова заклинания, и клетка, над которой он работал, начала светиться. Глаза Лилианы расширились, затем сузились от злости, а щеки залились румянцем. Но Венсер не поднял глаз, поэтому ничего не заметил. Лилиана прикусила губу.
- Справедливо. А тебя, похоже, интересуют только болты.
- Угу. – Сконцентрированный луч синей маны выпалил из указательного пальца Венсера, устремившись к излому клетки, который Лилиана не видела, и на который ей было плевать.
- Немного существует мужчин, способных проигнорировать меня, когда я произношу слово «болт». Ты уникален, изобретатель.
- Угу.
- Как «девушки» на Урборге относились к твоим ухаживаниям?
- На Урборге нет девушек.
- Значит, это действительно первый раз, когда ты подарил дев… ээм, подарил особе женского пола… украшение?
- Конечно.
- Когда-нибудь дарил украшение парням?
- Что?
- Не важно. Что ж, я удовлетворена уже тем, что я у тебя первая, дорогуша Венсер.
Изогнутый кусок эфириума встал на место в клетке, найдя подходящую нишу и издав музыкальный звон правильности, и изобретатель улыбнулся про себя. Лилиана заинтриговано смотрела на него. Он не обращал на нее ни малейшего внимания, всецело сосредоточив свой разум на работе. Его глаза светились мягким внутренним светом, напоминавшим ей затухающие свечи. На его лице отражалось удовлетворение со скромным, комфортным изгибом губ. Его брови были расслаблены, чего нельзя было заметить никогда прежде. Лилиана склонила голову, затем шагнула вперед и сделала вид, будто касается изящного сплетения клетки, которая будет вмещать в себя солнце… ээмм, несколько солнц.
- Не прикасайся! – Голова Венсера рванулась вверх, и его взгляд вдруг стал похож на соколиный, острый, темный и бездонный. Лилиана невинно и дружелюбно подняла вверх обе руки. Она широко улыбнулась.
- Я лишь пыталась привлечь твое внимание. Ты так напряжен.
- О, верно. Извини. Что ты там говорила?
- Я сказала, что счастлива быть первой женщиной, которой ты подарил металическую безделушку. – Она подняла талисман, широко распахнув глаза. Она нарочно моргнула один раз. Это говарило – нормальным мужчинам – об открытости, уязвимости и доверии. Венсер скорее пялился на артефакт, чем на нее. Лилиана почувствовала, как волосы на шее встают дыбом, но не могла понять, от злости ли, или от удовольствия. Возможно от того, и другого.
- Ну, я много вещей никогда не делал, - наконец произнес Венсер. Лилиана впилась в него проницательным взглядом.
- Поясни, что это за «много вещей», - приказала она, ее взгляд скользнул на инструмент в его руках.
- Нет.