В ушах гремело «Возвращение»: «Всадник-зима, огонь приносящий…». Восхитительное ощущение полёта, всемогущества, безнаказанности — что может быть лучше? Не нужно больше притворяться, называть братьями язычников, вести идиотских разговоров. Время слов прошло, дон Рэба! Волки Господни сбросили овечьи шкуры…
…Теперь сжечь этого, засевшего в машине приятного благоухания. Мерзавец имел наглость стрелять в него, — несколько царапин обожгли лицо, что-то ударило в плечо, но дон Кси лишь хохотал. И осёкся лишь, когда дал осечку верный скорчер. Согласно закону всех мировых подлостей шальная дробина разнесла скорч-кристалл.
Шига отбросил раскалившийся разрядник, нашарил на сидении автомат, и внезапно став очень серьёзным, пошёл на новый заход.
…У Тафната в магазине оставалась одна картечь. А у мерзавца на глайдере был скорчер. Мерзавец превратил улицу в оплавленные руины с первого же захода. И мерзавец был пилотом от бога — машина развернулась буквально на месте и пошла прямо на Джереми. Тот встал в полный рост, и стрелял, раз за разом передёргивая затвор и каждую секунду ожидая разряда. Разряда не было.
Джереми дослал последний патрон и стал ждать.
…Петя видел, как тихий аккуратный городок со всеми жителями в секунды превращается в огромный погребальный костёр. Он видел, как глайдер пикирует на Джереми. И тогда в голове у стажёра что-то переклинило. С истошным рёвом: «Ай-Ди-Ди-Кю-Ди!!! Ввести код бессмертия!» он выскочил на середину улицы и, не обращая внимания на свистящие рядом пули, принялся палить из своего слонобоя по стелящемуся над землёй глайдеру.
Машины этой модели дьявольски надёжны, и лишь по закону мирового свинства — а может совсем наоборот? — тупорылая револьверная пуля попала в то, единственное место двигателя, попадать куда категорически не рекомендовалось. И не только попала, но и деформировалась там, переклинив всё к чёртовой матери.
Петя видел, как глайдер внезапно клюнул носом и закувыркался по земле — прямо на неподвижно стоящего Джереми. Остановившись лишь в десятке метров. И так же — в кувырке вылетел из глайдера человек.
Джереми опустил «Тахорг»
— Казик, ты?
Без малейших колебаний Шига выпустил полмагазина ему в лицо.
…Впереди стучали выстрелы. Проклятая тихоходная машина наконец добралась до Мирза-Чарле.
А Мирза-Чале не было. Лишь на окраине огромного пожарища держался пока один домик. Со всех сторон домик окружали странные люди в белых балахонах и расстреливали его в упор — длиннейшими очередями. Похоже, где-то по соседству располагался патронный завод. Щелкнули пара пуль по обшивке, и флаер нырнул в огромное окно второго этажа, всё ещё скалящееся осколками зеркального стекла.
Руди увидел всю картину сразу — Ангелова на полу, Сабину, одной рукой зажимающую ему артерию и с автоматом в другой. И ещё одного балахонника, целящегося ей в спину. Антон знал, что Сабина артерию не отпустит, следовательно, не успеет, и знал, что она знает, что не успеет.
А потом всё кончилось, и балахонник повалился с болтом доброй барканской стали в затылке.
Говорят, именно тогда прозвучало знаменитое: «Младшие отходят, старшие прикрывают». На самом деле сказано было немного иначе:
— Женщины и дети — вон!
…Антон вылез на крышу, поливая окрестности из двух автоматов — художника и Сабины. Когда патроны кончились, а флаер исчез в небе, на крыше появилась стремительная гибкая фигура.
— Казимир? — не очень удивлённо спросил Антон, разглядывая наставленный на него автомат.
— Сдавайтесь, дон Румата.
Антон кивнул и опрокинулся назад. Приземление получилось жестковатым. Перекатился, вскочил на ноги. И сразу же сверкнула в голове ослепительная вспышка. Последняя мысль: «Так неудачно!».
… Откуда-то издалека доносилось бормотание: «А башка у благородного дона что чугун. Это ж надо — приклад угробил. Товарищ Шига, он мне башкой приклад угробил!».
— Я в восхищении, — Казимир, почему-то откликавшийся на Шигу, встал над Антоном, помахивая очень знакомым мечом. Коротко кивнул:
— Это честь для меня, дон Румата, — конец фразы потонул в топоте копыт.
Земля дрожала под закованными в броню лошадьми, мечи всадников сносили длинноволосые головы художников. Кто-то успел схватиться за автомат — несколько очередей ударили и заглохли под шипастыми подковами.