— … радуга! — от восхищения я даже прикрыла рот ладонью.
Да, это была самая настоящая радуга, со всем спектром цветов и вполне осязаемая.
— А мы не упадем? — я встревожено глянула на Кея и осторожно переступила с ноги на ногу. — Не провалимся сквозь нее?
— Разве богиня может спрашивать подобную глупость? — хмыкнул он. — Тебя уже не должны волновать такие вещи. Это радужный мост Биврест, который соединяет мир смертных Мидгард и Асгард.
— Я такого еще никогда не видела! — я не могла оторвать взгляда от цветовых переливов у себя под ногами. — Красный… Оранжевый… Желтый… Зеленый… Голубой…
— Синий и фиолетовый, — быстро закончил за меня Кей и сообщил: — А вон и Фрея!
Я отвлеклась от созерцания чудо-радуги и увидела бегущую навстречу нам богиню. Шлейф ее голубого платья развевался точно парус, медово-золотые волосы искрились на солнце, а красивое лицо выражало безграничную радость.
— Ну наконец-то! Наконец-то! — она распахнула перед нами объятия и в первую очередь заключила в них меня, а затем уже и Кея. — А я чуть не опоздала! Встретила по пути Вар, а она же, если помнишь, такая болтунья, пока все сплетни не расскажет, от нее не отделаешься! Ну идемте, идемте отсюда скорее! В Фолькванге уже накрыли столы! Я распорядилась, чтобы их поставили прямо в зале Весны! И брат вот-вот должен подойти.
— Кто-то еще знает о нашем прибытии в Асгард? — с легким напряжением в голосе спросил Кей.
— Нет, что ты! — Фрея даже будто обиделась. — Только Фрейрр и отец. Но они никому не скажут, не сомневайся! А в мои чертоги в Фолькванге и Один так просто не зайдет!
Фолькваген, как я помнила из курса Божественной Истории, — владения Фреи. Это бескрайние цветущие луга и поля, куда после смерти попадают доблестные воины и живут там как в раю. А зал Весны или Сессрумнир — считается самым прекрасным местом в Асгарде. На лекциях мы проходили об этом вскользь, но тогда я и подумать не могла, что увижу это все своими глазами.
Пока шли по мосту за весело болтающей Фреей, я не переставала поглядывать себе под ноги и любоваться радужными всполохами. Но удивительные вещи на этом не заканчивались: у подножья радуги нас ждала изящная колесница, запряженная парой рысей.
— Это мои милые котятки, — Фрея потрепала одну из них по голове и поторопила нас: — Садитесь же, не стесняйтесь!
«Котятки» настороженно косились в нашу с Кеем сторону, но терпеливо ждали, когда мы наконец разместимся в колеснице.
— Почему рыси, а не лошади? — все же спросила я богиню, когда мы тронулись.
И получила исчерпывающий ответ:
— Потому что мне так нравится, — и беззаботная улыбка.
— Нарви, ты что такой молчаливый? — поинтересовалась Фрея немногим позже. — Расскажи что-нибудь…
Кей действительно пребывал в некой глубокой задумчивости, и даже когда я дотронулась до его плеча и позвала по имени, он откликнулся не сразу. Зато Фрея вновь проявила любопытство, обращаясь уже больше ко мне:
— Кей? Ты до сих пор называешь Нарви этим вымышленным именем? Зачем?
— Потому что я ее об этом попросил, — ответил за меня Кей, и я посмотрела на него с благодарностью.
Невинный вопрос богини вызвал во мне смятение. На самом деле мы до этого дня так и не поговорили на эту тему. Несколько раз я порывалась обсудить все с Кеем, узнать, стоит ли мне изменить привычку и обращаться к нему по его настоящему имени, но в последний момент терялась и откладывала разговор.
— Ника узнала меня как Кея, — продолжал он между тем, — и мне самому привычней и ближе, когда она обращается ко мне именно так. Да и сам я уже отвык от своего настоящего имени.
— А как же мне к тебе обращаться? — усмехнулась Фрея.
— Как хочешь, — Кей оставался серьезен и напряжен.
— Тогда — Нарви, — богиня весело пожала плечами и добавила с мягкой улыбкой: — Хватит прятаться. Возвращайся к нам, милый…
Кей ответил ей рассеянной улыбкой и вновь углубился в себя. Я знала, что внутри у него сейчас неспокойно. Он испытывает страх и волнение перед тем, что его ожидает в скором времени. Чувства, созвучные с моими. Только истоки у них разные… Чтобы как-то его поддержать, я накрыла ладонью его руку и легонько сжала ее. Когда же он в ответ переплел наши пальцы, улыбнулась. Ничего, прорвемся… Все будет хорошо.