Хочу сказать, что в этом месте может оказаться неглубоко, что бы она была аккуратнее, но уже поздно, да и она, похоже, знает, что делает. Белый силуэт уходит в глубину и исчезает, а я стою не дыша. Наконец выдыхаю восторженно:
— Ух ты…
Яна выныривает спустя ещё несколько ударов моего сердца, восторженно кричит:
— Как здорово! — её звонкий голос разносится над рекой и заглушает даже кваканье лягушек. — Пойдём, залезай в воду!
Скидываю одежду, оставшись в трусах бегу к воде. Опомнился я в последний момент: стянул в головы фонарик, бросил его к футболке. Вода тёплая и пахнет тиной, ноги увязают в мягком дне реки, а брызги, которые я поднял, наверно долетают даже до наших вещей. Плевать! Так хорошо, как сегодня, мне не было уже неизвестно сколько дней, недель и месяцев. Ору что-то нечленораздельно-счастливое и смех Яны сплетается с моим криком.
Затем мы просто плескаемся и плаваем, ныряем и брызгаемся. Яна — умница, если бы не фонарик телефона, который она направила в сторону воды, возможно мы бы даже потерялись. Я уже и не помню, когда купался ночью, и оказалось, что стоит отплыть от берега совсем чуть-чуть, как он превращается в тёмную полосу, без каких-либо различий. Почему идея с фонариком пришла в голову ей, а не мне?
Уставшие и наплававшиеся, мы выбираемся на берег. Сразу становится очень холодно, Яна идёт впереди и возмущённо требует, чтобы я отвернулся и не смотрел, как она выходит из воды, но я не обращаю внимания, иду следом, разглядывая её блестящие в лунном свете ягодицы, спину и слипшиеся волосы.
— Ты всё-таки очень наглый тип! — говорит мне девушка.
Она заматывается в своё полотенце и протягивает мне предмет, который я поначалу даже не узнаю, настолько он мне кажется неожиданным.
— Ну давай, — поторапливает Яна, и я принимаю из её рук бутылку вина. Следом, мне вручают уже знакомый штопор.
— Откуда ты их берёшь?
— Это только ты, отправляясь на свидание, не способен позаботиться даже о вине.
— А у нас что, свидание? — задумчиво протягиваю я.
— Ещё чего, обойдёшься! — Яна показывает мне язычок и отправляется мыться, оставив свёрнутое рулончиком полотенце почти у самой воды.
Над рекой разносится незнакомый, но очень приятный аромат. Смотрю как девушка тщательно намыливает волосы, пена белыми хлопьями падает на воду. Иногда она забывается, поворачивается ко мне боком, и тогда вижу грудь Яны, высокую, с тёмными ореолами сосков.
— Химия… — говорю я скорее сам себе, чем спутнице, но Яна слышит меня и понимает.
— Это специальная зелёная линия косметических средств, — говорит она. — Безвредно для природы.
— Ну-ну…
Больше ничего не говорю, молча наблюдаю за тем, как Яна мылит тело. Мочалку, разумеется, она взять забыла, поэтому моется ладошками.
— Намылишь спину?
Нежно, стараясь помнить о том, что спина у неё обгорела, мою ей спину, хотя надобности в этом по моему никакой нет, сметана давным-давно смылась речной водой. Ладони скользят по её спине вниз, оставляя за собой белый, мыльный след. Касаюсь резинки её трусиков, и поднимаюсь к шее. Затем вновь вниз, с боков её тела. На этот раз, преодолев порог ткани, не мою, а скорее оглаживаю наружную часть бёдер, вновь поднимаюсь вверх. И вниз… Мои руки бегут по спине, и дрогнув в последний момент, всё же преодолевают полоску ткани, проходят по ягодицам девушки. Устремляются вверх…
— Хватит, — тихо говорит Яна. — Спасибо.
Она заходит в воду, не оглядываясь на меня, быстро смывает с себя пену.
Возвращаются звуки. Оказывается, мир продолжал всё это время жить, но я его почему-то не воспринимал. Квакают лягушки, шумит ветер в деревьях на берегу, где-то недалеко от нас, слышен звонкий шлепок по воде.
— Отвернись, пожалуйста.
Я отворачиваюсь, слышу, как она вытирается полотенцем и одевается.
— Ну и где моё вино?
Поднимаю бутылку с песка, протягиваю ей.
— А бокалы? Блин, я забыла их взять…
— Да и ладно, — отвечаю я ей. — Если хочешь, пей одна, я не буду.
— Не в этом дело…
Яна убирает со лба мокрую прядь. Ночью, если не подсвечивать фонариком, её мокрые волосы кажутся чёрными. Она забирает у меня бутылку и делает большой глоток. Протягивает мне, и я прикладываюсь тоже.
— Давай немного посидим тут?
Яна несколько раз складывает полотенце, кладёт получившуюся полоску материи и садится. Устраиваюсь рядом, чувствую её дрожь и осторожно обнимаю, отчего становится теплее нам обоим. Яна делает ещё несколько глотков вина, и я следую её примеру.