Девушки не сразу поняли, что делать, увидев, что я повис в проёме, с визгом, бросились на мои ноги. Когда руки чужака сцепились на моей шее, я понял, это женщина. Кто - то из девчат ухватив повисшую за руки, втянули её через меня в салон.
Благодаря тому, что скайер резко спускался, мне удалось поднять за мокрые руки- непрошенного гостя.
Дрожа от волнения, поднялся - сел. Замедлив спуск, переведя дух, спросил, кто эта с ума сошедшая...?
Сейчас сядем и выкинем, к чертовой матери пинками вон, пусть комары заедят.
Приборы показали две зависшие машины прямо над нами, нужно было срочно уходить.
Перехватившим волнением горло, ели выговаривая слова, спросил:
Кого это принесла к нам не лёгкая…?
Лена, тяжело дыша, видимо тоже не мало волнуясь, ответила:
Ты..., обернись, сам посмотри....
В сердце, что - то кольнуло, в висках с силой за -пульсировала кровь. Выровняв катер, медленно, боясь увидеть- то, что мелькнуло в голове, отгоняя эту дикую мысль, повернулся.
Между моими девчонками, свернувшись в клубочек, поджав ноги, сидело, мокрое, растрёпанное, с вытаращенными на меня глазами, то существо, что не раз рвало моё сердце на куски, это уже была не сердечная рана, - это был взрыв «атомной бомбы».
Увидев Ирину, у меня не только, язык отнялся, на какое - то мгновение, я вообще потерял себя, и всё, что, я смог сделать в этот момент, так это – то, что вырвалось из груди:
Ты... – дура..., я убью тебя....
Саша..., Саша..., успокойся, посмотри вокруг..., уже более нормальным голосом произнесла Лена.
Отогнав наваждение, осмотрелся, над нами висели боевые вертолёты.
переведя ручку управления вперёд, выскочил, из под огромных машин, раскачивающих своим ветром, наш - скайер. Скользнув вдоль лесистой сопки, взметнули вверх, скрывшись в небесной дымке.
До темноты вернуться мы не могли, ожидая темноты, то и дело приходилось прятаться от «мигов и су», кроме них, постоянно кружил какой - то двухмоторный самолёт. Отведя авиацию, подальше от базы, водили их за нос, пока не стемнело. Судя по всему, стрелять они не хотели, близко не приближались, наверное, просто следили за нами.
Как только солнце село за сопки, в туманной тени гор подплыли к дыре. Не отлагая на потом, вышел с парнями наружу, и замаскировали отверстие в кровле.
Это происшествие, сильно многих расстроило. Расстроилась так же и Надежда, она хотела попрощаться с сыном, теперь это было, почти не возможным.
Случай с Ириной потряс не только меня, но и всех, кто её знал. На следующий день, когда страсти приутихли, в присутствии Лены, Надежды и Светланы, вызвал Ирину на «ковёр». После такого «подвига», она выглядела, подавленной и побитой, в полном смысле этого слова. Глядя на неё, сразу отругать, и даже наказать, у меня просто не нашлось, ни слов, ни сил. Хотя перед тем, как вызвать её на разборку, думал..., выпорю как негодного мальчишку, но увидев её, едва не расплакался – то ли, от жалости к ней –то ли, от счастья. Конечно, скорей всего от счастья, видеть её живой и невредимой рядом с собой, после того, что случилось. Мне бы её, за такое безумство, схватить за патлы, и выдрать их с корнями, сожрать её с потрохами, накричать бы, в крайнем случае, я же, не мог пошевелиться.
Надежда Андреевна, понимая создавшуюся ситуацию, тем более, что Лена ей успела видимо, обрисовать мои отношения с Ирой, тронув Лену за рукав, кивнула головой, и они все трое, тихо удалились. Оставшись одни, мы долго молча стояли. Я смотрел на неё, не смея ни чего сказать, каттеля на мне не было, и я не мог знать, о чём она думает, опустив голову, изредка шмыгая носом. И чем, дольше мы стояли, тем сильней становилась моя слабость перед ней. Мне бы броситься к ней, сграбастать в объятия, забыть всё, что случилось, целовать, и целовать её, не отпуская из рук, но я не мог шевельнуться.
Наконец, навалившееся помутнение, сошло с глаз, в ослабевшие ноги, вернулась твёрдость, и я подошёл к ней, обняв, прижал к груди.
Что же ты делаешь...? заговорил я, едва ворочая языком.
Ведь я мог потерять тебя навсегда....
Ты обещал, но не летел..., ели слышно ответила она.
Не зная, что сказать, мы снова какое – то время молчали.
Ты же могла разбиться, я мог отрубить тебе пальцы дверкой, не заметив этого.
Я кричала, а ты не слышал....
Постепенно робость ушла, ощущая её тёплое тело, сердцебиение успокоилось, голос окреп, вернулась уверенность.
Приподняв за подбородок лицо девушки, взглянул ей в глаза.
Если бы ты знала, что я пережил, когда увидел, чьи -то побледневшие пальчики. Если бы я знал, в тот миг, что это твои..., я бы сорвался вместе с тобой. Хотя уже всё кончилось, и мы с тобой оба живы, но я всё равно, ни как не могу отойти от того шока, что ты сотворила.