До крутил…, мелькнуло в мозгу, теперь точно сотрут вояки меня в порошок. Постепенно боль из глаз ушла, не отнимая ладоней, открыл их. Но и сквозь пальцы, яркий свет резал зрачки. Долгое пребывание во тьме сказалось, придётся подождать. На ощупь добрался до ближайшего сиденья сел. Минут через двадцать убрал руку с глаз, но и через веки, свет всё равно казался ещё очень ярким. Посидел ещё какое –то время, жмурясь, попытался что – ни будь рассмотреть, но кроме черных кругов на белом фоне, ничего не увидел. Я знал, что так бывает, но не думал, что так серьёзно. Привыкать к свету пришлось довольно долго, пока полностью ушла боль из глаз, и я, что –то начал различать перед собой. Прошло ,наверное больше часа, пока зрение полностью восстановилось. Чем чётче видели глаза, тем больше изумлялся, и изумлению моему не было предела. Казалось миллионы разных огней, окружили меня со всех сторон, переливаясь всеми цветами радуги, мигая, бегая по- очереди, друг за другом, то в одну сторону, то в другую, то целая мозаика с меняющимися узорами. Где -то громко и тревожно надрывался звуковой сигнал. Я ведь ни чего не трогал, а тут такой переполох, теперь уж точно, сейчас придут и загребут и покажут мне как родину любить. Не зная, с какой стороны ждать беды, пошёл по кругу, озираясь по сторонам, старался рассмотреть как можно больше. Перешёл во второй зал, здесь так же полно всяких приборов и мигающих огней, много круглых кресел, видимо тут много народа работает. Почти перед каждым креслом есть телеэкран, они разные, в основном квадратные, и большие, и маленькие, вижу, и круглые и овальные. Некоторые из них включены и что- то изображают, другие оставались черными. Прошёл в следующий зал, он кажется меньше других, но просторней, тут не так много оборудования, но за – то большой стол посередине овальной формы, круглые кресла вокруг и не большой пульт рядом. Несколько раз, пробовал вглядываться в окна, но кроме тьмы в них, ни чего не видно. Вернулся к тому месту, откуда начал своё путешествие. Проходя мимо кресла, на котором спал, неожиданно заметил, что за мной следит «глаз», что установлен над экраном перед этим креслом. Прошёлся, туда – сюда, точно следит. Куда б я не шёл, камера поворачивалась в мою сторону: Попался я, теперь точно про меня знают хозяева, следят камерой за мной. Что мне оставалось делать, раз следят, значит скоро придут за мной, что ж, буду ждать. Немало волнуясь, как буду оправдываться перед начальством, и перед семьёй, сел в кресло перед экраном с камерой, скрываться и прятаться, не было смысла. Присмотревшись к пульту, что был рядом с правым подлокотником, заметил, что на каждой кнопке и клавише, были какие -то замысловатые знаки, вроде иероглифов. Ради любопытства нажал самую верхнюю белую кнопку, ни чего не произошло, нажал ещё несколько, опять ни чего.
Что за ерунда, лампочки горят, а ни чего не включается. Обратил внимание на кнопки возле экрана, встал, подошёл и нажал наугад три кнопки подряд. Повернулся, что бы сесть обратно в кресло, вдруг послышался чей –то голос, вздрогнув от неожиданности, повернулся, экран светился, и по нему бежали какие то символы, меняя друг – друга. Не поняв, откуда голос, сел снова в кресло, ожидая, что вот – вот, кто-то войдёт. Прошла минута, другая, но ни кто, не появлялся. Снова раздался голос, на этот раз я чётко расслышал, голос шёл откуда -то с потолка, говорили не по –русски, но и не по - китайски…? Что –то не похоже, китайскую речь я часто слышу по радио, они совсем не так говорят. На -японский, тоже не похож, хотя кто их знает, у них техника на высшем уровне, всего от них можно ожидать. Хотя, навряд ли это японцы, они я думаю, ещё не сошли сума, что бы лезть на нашу территорию, да и для чего им, бросать такую технику. Нет тут что- то не так, надписи так же ни на что не похожие, ни у китайцев, не у японцев длинных волнистых знаков я не встречал, тут же их много, отдельно и в купе с другими знаками, не менее причудливыми. Пока я гадал, чьё это здание, голос несколько раз повторил одно и то же, я понял, говорил не человек, говорила машина. Подошёл к экрану, на котором установлена видео камера, хотел- выключит его, и чуть окончательно не обомлел. В этот самый момент, на экране появилась чьё –то лицо, присмотревшись, понял, на меня смотрела моя физиономия, грязная и измученная, провалившиеся глаза, опавшие щеки, весь в прыщах, одни нос да зубы. На голове в место волос клочья зелено - коричневой тины, на плечах, куртка, так же вся, в засохшей грязи. Да и вообще весь я выглядел весьма плачевно, мало того, что усох от голода- холода, грязный весь, так ещё и без штанов на половину. Камера следила за каждым моим движением, и всё отражалось на экране как в зеркале, это меня сильно смущало. Прошло минут двадцать но, ни кто не появлялся, и я понемногу стал успокаиваться, всё больше соглашался с мыслью, что этот объект брошен и здесь кроме меня ни кого нет. Машина долго что –то толковала мне по своему, и видно поняв, что я ни чего не понимаю, отключилась. Через несколько секунд, на экране появились замысловатые таблицы, потом знаки и какие –то надписи. Мне стало казаться, что машина чего –то хочет от меня, стал напрягать мозги, стараясь понять чего именно она хочет. Кто из нас больше старался понять друг – друга, я машину, или машина меня, трудно сказать. Прошло ещё с полчаса, наконец с экрана всё исчезло, но появился зал в пунктирном изображении и пунктирный человечек стоящий у того самого экрана, у которого стоял я. Догадаться не трудно, машина изобразила меня. Через секунду, человечек повернулся влево и пошёл к стеклянной кабине, находящейся в углу, примыкающая к перегородке меж залами и центральной частью помещения. Подойдя к кабине, человечек вошёл в неё, сел в кресло в виде того, что обычно бывают у стоматологов и облачился во всё, что там есть. Следуя действию человечка, подошёл к кабине, попытался войти, но стеклянная дверь не открывалась, в недоумении вернулся к экрану. Машина на сей раз, показала человечка одетым, прежде чем он вошёл в кабину, разделся. Всё ясно, надо раздеться, потом войти, знать бы ещё зачем? Повинуясь указателю, снова подошёл к кабине, разделся, оголив себя по пояс. Что же этой железяки надо от меня, напрягая почти усохшие мозги, старался сообразить. Неужели она чего –то соображает на самом деле, или кто –то, ей управляет, решив по издеваться на до мной. Приблизившись к двери, она сама распахнулась и я вошёл. Холодный метал кресла заставил тело съёжиться. Как только я сел, меня тут же облепили какие –то круглые, как пяточки штуковины, ноги и руки обхватили блестящие браслеты. На голову оделся дырявый колпак со множеством разноцветных пупырышек. С лева от меня столик на одной ножке, на нём пульт, он сам включился и я тут же почувствовал как к телу по прилипали все пяточки, а по голове, что –то за бегало, словно букашки. Голова закружилась, и я начал куда –то проваливаться. Трудно сказать, какие чувства меня охватывали, но передо мной, как мне показалось, пронеслась вся моя жизнь в обратном порядке от взрослого до младенчества и обратно. Увидел ни только –то ,что помнил, но и то, что давно забыл, вспомнил даже – то, что казалось вообще такого со мной не было. Как долго я просидел в этом кресле, трудно сказать, но процесс закончился, и я пришёл в себя. Не то для меня было странным, что я вспоминал давно забывшие моменты жизни. Странным стало –то, что я ни с того- ни с сего стал кое- чего знать о месте моего пребывания. Постепенно до меня стало доходить, машина, не просто большой телевизор, а аппарат, который соображает, и неплохо соображает. Он как я понимаю, изучил меня и мою память, и ввёл в мои мозги информацию о себе. К огорчению, не зная её языка, я запомнил не много, больше догадывался по её картинкам, которые она показывала мне. Даже как –то не по себе сознавать, что этот железный монстр умнее меня. От этого становилось немного стыдно смотреть в объектив, словно живому человеку в глаза, когда виноват. К общению с машиной, как с человеком, надо привыкнуть, особенно если эта машина гораздо умнее тебя. Зная моё состояние, она отправила меня на нижний этаж привести, как я понял, себя в порядок. После некоторых мучений, я наконец –то понял, что бы понять машину, надо выучить её язык или ей изучить мой. Мне казалось, она быстрей, сможет справиться с моим языком, нежели мне, с её писками - визгами. Наверное, больше часа, она объясняла мне, что я должен сделать. Из всего того, что пока