– Но, тетя Элизабет, я не могу…
– Ничего подобного, можешь. Мало того, тебе придется стать преуспевающим дельцом, выкупать его и вернуть мне. Конечно, оно чудовищно, но для меня ценно как память.
«Лоукантри трежерс» открылся для покупателей 6 января 1932 года.
91
С момента, как Гарден решила заняться бизнесом, до открытия магазина прошло четыре месяца. Все это время у нее не было ни свободного дня, ни свободной минуты. Она была так занята, что День Благодарения, день ее рождения – ей исполнилось двадцать шесть – и Рождество прошли почти незаметно.
Работы было действительно невпроворот, но она придумывала для себя еще и дополнительную, чтобы совсем не оставалось свободного времени и некогда было впадать в отчаяние. Судебный процесс тянулся весь сентябрь, к великой радости издателей газет во всем мире. Сначала репортеры часами торчали возле дома Маргарет, надеясь, что покажется Гарден. Потом кто-то – Элизабет мрачно заметила, что, вероятнее всего, сама Маргарет, и не задаром, – сообщил им, где живет Гарден, и ей не оставалось ничего другого, как прятаться за закрытыми окнами и запертыми дверями дома.
Она использовала это время для изучения книг о старинной мебели, серебре, фарфоре и стекле. Через неделю стало ясно: как бы долго и упорно она ни училась, все равно никогда не станет настоящим экспертом. Возможно, она и отказалась бы от своих планов, если бы не Пегги.
Ее письмо было кратким, заботливым и деловым.
«Ну, Гарден, и натворила же ты дел. Рада, что теперь ты стараешься привести свою жизнь в порядок. Свяжись с человеком, которому я продала все вещи из Барони. Его зовут Бенджамен, и он, похоже, знает свое дело. Можешь не жаловаться мне на жару в Чарлстоне. Куба – это просто большой кипящий чайник. Боба скоро должны перевести, и я надеюсь, там будет прохладнее. Хоть на Аляску. Бобби будет трудно приспособиться. Он привык, что на его пухленьком тельце почти нет одежды. Я беременна. Жду ребенка в марте и надеюсь, что это будет девочка, чтобы я воспитала из нее первую женщину-президента Соединенных Штатов. Мужчины довели нас до настоящей катастрофы, рано или поздно должна появиться женская политическая партия».
Гарден позвонила Джорджу Бенджамену. Да, он прекрасно помнит Пегги. Да, он с удовольствием поможет ее сестре. Да, он знает, кто она такая. Будет рад помочь ей. Если устроит, он может подъехать сейчас же.
Сначала Гарден немного разочаровала мистера Бенджамена. Он вспоминал Пегги с такой симпатией и восхищением, что сестра рядом с ней проигрывала. В ней не было ни откровенности Пегги, ни ее решительности. Но она хотела учиться и отдавала себе отчет в собственном невежестве – две черточки, вызывающие симпатию настоящего ученого. После первого же разговора он был очарован ею.
Он смог ободрить и успокоить ее.
– Пусть вас не волнует недостаток знаний, – сказал он. – Это даже к лучшему. Большинство ваших посетителей будут считать, что разбираются в антиквариате лучше вас. «Ах, Нельсон, – скажет какая-нибудь дама своему супругу, – я думаю, это стул работы самого Чиппендейла». Потом она обратится к вам: «Мисс, вы можете что-нибудь рассказать об этом стуле?» А вы, что вы скажете? Если у вас много знаний, вы ответите: «Мадам, этот стул в стиле чиппендейл сделан в конце девятнадцатого века, скорее всего, в мастерской одного из мебельщиков Нью-Джерси, который делал мебель для кафе и ресторанов. Я могу судить об этом по неудачным пропорциям задних ножек и слабости крестовины». Но вы-то этого не знаете. Вы знаете только, что приобрели этот стул на аукционе, заплатили за него девятнадцать долларов и надеетесь продать за сорок. Поэтому вы отвечаете: «Я мало что могу сказать вам, мадам. Вы и сами видите, что это красное дерево и выглядит как чиппендейл». – «Ага, – думает эта женщина, – девчонка просто глупа. Она не знает того, что знаю я. Я заполучу этот стул за какие-то пятьдесят долларов».
Она довольна, вы получили неплохую прибыль, а Томас Чиппендейл еще раз перевернулся в гробу. Видите, как хорошо быть не слишком образованной?
Гарден смеялась до слез. Мистер Бенджамен добродушно улыбался. Он любил хороших слушателей.
Потом он уже серьезно стал объяснять основные правила, которых ей следует придерживаться:
– Не покупайте ничего, что не нравится вам самой, потому что вам, возможно, придется долго на это смотреть. И в то же время не привязывайтесь к вещам настолько, чтобы чувствовать себя несчастной, продав что-то. Это бизнес, а в бизнесе можно удержаться, только продавая. Обычный доход – пятьдесят процентов, то есть вы должны стараться удвоить свои деньги. Купить за десять долларов, продать за двадцать. Покупатели, однако, убеждены, что с вами можно поторговаться. Многие и покупки-то делают только ради этого удовольствия. Поэтому следует добавлять к цене еще процентов десять, чтобы вы могли что-то уступить. Десятидолларовая вещь будет стоить доллара двадцать два-двадцать три, чтобы в конце концов вы могли продать ее за двадцать. Вам все понятно, Гарден?
– Да. Это кажется такой тратой времени…
– Люди часто отправляются за покупками именно с этой целью. Когда они покупают чашку с блюдцем, то в действительности покупают ваше время и внимание. Часто не покупают даже чашки. В этом деле тоже есть свои недостатки. Приходится быть любезным с дураками. Но встречаются и милые люди. Одно уравновешивает другое. Ну а теперь последнее и очень важное правило. Вы должны понимать, что непременно будете совершать ошибки и ни в коем случае не должны сосредоточиваться на них. Разбитый бокал, подделка, которую вы не распознали, аукционная лихорадка, заставившая вас переплатить, – все это пережить несложно. Самое трудное другое, и со мной это случалось. Вы покупаете, скажем, хорошенький столик для рукоделия. Платите пятьдесят долларов, потому что он вам понравился, а продаете за сто. Вы поражены. Называя цену, вы считали ее слишком высокой. Вы чувствуете себя умной и удачливой. А потом читаете в журнале о гении, который в магазинчике маленького городка обнаружил столик, принадлежавший когда-то самой Бетси Росс. И вы узнаете фотографию. В этот момент вы должны заставить себя помнить о том, что получили пятьдесят долларов чистого дохода, что этих денег хватит, чтобы четыре месяца вносить арендную плату, и что именно поэтому вы и занимаетесь этим делом.
Прежде чем расхохотаться, Гарден успела спросить:
– Неужели вы действительно продали столик Бетси Росс?
– Нет, но было что-то вроде. Ни за что не скажу, что именно. Никак не могу применить к себе собственный полезный совет. Каждый раз берет досада, когда вспоминаю об этом.
В гостиную вошла Элизабет:
– Такого веселого смеха я не слышала с тех пор, как дантист дал моей дочери веселящий газ. Я могу к вам присоединиться?
Гарден по всей форме представила тетушке мистера Бенджамена.
– Тетя Элизабет, мы называем друг друга по имени, потому что оба деловые люди. Джордж ужасно мил. Он хочет заставить меня поверить, что глупость вовсе не недостаток.
– Невежественность, Гарден. Я сказал – невежественность. Глупость – это непреодолимый недостаток. Миссис Купер, мне хотелось бы заполучить каждый предмет обстановки в этой комнате. У вас очаровательный дом.
– Благодарю вас, мистер Бенджамен, но боюсь, похвалы заслуживаю не я. Большая часть вещей уже была здесь. Я, пожалуй, добавила только лампы. До сих пор считаю электричество маленьким чудом. Гарден уже показала вам своего черного слона?