— Вино на крайний случай.
Зола покосился на охотника, спросил с сомнением:
— Полагаешь, будут сложности?
Мычка виновато развел руками, но его голос прозвучал твердо:
— Вода в пещерах есть, на стенах порой попадаются влажные участки, да слизни живут лишь во влажных местах. Но пока нам не попался хоть один ручей, жидкость неприкосновенна, — подтверждая серьезность своих слов, Мычка прицепил бурдюк к поясу.
Дерн произнес, соглашаясь:
— А учитывая, что я остался без единого зелья, вино единственное, чем сможем обеззаразить раны.
Пещерник насторожено оглянулся, спросил, понизив голос:
— А они будут?
Поманив Шестерню пальцем, Дерн подался вперед, произнес страшным шепотом:
— Я вообще удивляюсь, что мы до сих пор живы.
Глаза пещерника в ужасе распахнулись, но Дерн отодвинулся к стене, широко зевнул, демонстрируя крупные желтые зубы, его глаза закрылись, а через мгновение до слуха спутников донеслось тихое сопение.
Чувствуя, как слипаются глаза, Мычка снял перевязь с мечами, прислонил к стене лук, и, завернувшись в остатки плаща, мгновенно погрузился в глубокий сон. Во сне вершинник бродил по черным туннелям, задыхался в песчаной буре, а под конец, отступая от сонмища огромных слизней с зелеными глазами, провалился в бездонную трещину в земле.
Вздрогнув, Мычка открыл глаза, ощутив несказанное облегчение от того, что сон закончился. Не торопясь подниматься, скосил глаза, осматриваясь. В трех шагах, раскинувшись, словно сытый кот на солнышке, спит Шестерня, рыжая борода топорщится лопатой, подрагивая при каждом вздохе. Время от времени пещерник издавал могучий храп, и тогда ему тихо подпевала, резонируя, туго натянутая тетива лука. Дерн сидел на прежнем месте, казалось, он даже не сменил позу, лишь безволосая голова болотника свесилась на грудь, покачиваясь в такт мерно вздымающейся груди. В дальнем углу пещеры скрючился Зола. Он крепко обхватил себя руками, но от промозглого холода подземелья это спасало плохо, и плечи пожилого мага мелко тряслись, а зубы выбивали частую дробь.
Мычка уже собирался заснуть вновь, когда неподалеку скрипнуло. Остатки сна мгновенно испарились, тело вершинника напряглось, а заостренные уши шевельнулись, прислушиваясь. Некоторое время ничего не происходило, и Мычка уже было решил, что ему показалось, когда скрипнуло вновь, но уже гораздо ближе, затем еще. Пещера наполнилась невнятными звуками. Вершинника прошиб холодный пот, когда он попытался представить, что могло выйти из темных неизведанных глубин к их небольшому лагерю.
Глава 7
К поскрипыванию добавилось жадное чавканье. Сперва в отдалении, потом все ближе, и вскоре невидимыми челюстями чавкала вся пещера. Мычка ощутил, как на голове зашевелились волосы, а мелкие волоски на теле встали дыбом, готовясь защитить хозяина от неизвестной опасности.
Очень медленно, боясь привлечь внимание случайным шорохом, Мычка выпростал из — под плаща руки, крепко уперся ладонями в пол, и мощным толчком воздел себя на ноги. Мышцы застонали, выкручивая корпус вверх, и, одновременно, смещая в сторону, в ноге болезненно хрустнуло, но рефлексы не позволили расслабиться, установив тело в заученную позицию. Готовый к схватке, вершинник мгновенно сфокусировал зрение, и… застыл. Примыкающий к обрыву край площадки, хорошо освещенный импровизированным садком болотника, шевелился, покрытый множеством мохнатых шаров.
Распахнув глаза, Мычка оторопело наблюдал, как странные существа бестолково толкутся вокруг. Некоторые из них шныряли по пещере, но большая часть собралась возле фонаря Дерна, время от времени возбужденно подпрыгивая. Приглядевшись, вершинник понял логику незваных гостей. По непонятной причине, стягивающий отверстия в кольчуги ремешок ослаб, и металлические кольца разошлись, открывая свободный доступ к содержимому, куда и стремились удивительные создания. Одно за другим, они вытягивали слизней, оттаскивали добычу в сторону, и неспеша поедали. Перед тем как исчезнуть в прожорливой утробе, слизни ярко вспыхивали, на мгновение выхватывая из сумрака мохнатую морду.