Из зала ученики вышли к широкой мраморной лестнице и медленно поплелись по ней наверх. Сытые и уставшие за день, они, зевая, шли по лабиринтам коридоров. Альбус уже не пытался запоминать весь проделанный ими путь: было ясно, что без карты во всех переходах этого замка он не скоро разберется. Дважды Энтони проводил их через потайные ходы: первый скрывался за раздвижными панелями, второй был спрятан за массивным гобеленом. Они шли то по одной лестнице, то по другой, некоторые из них даже, пока первокурсники по ним поднимались, меняли свое направление, перелетая от своей первоначальной площадки совсем к другой. На высоких стенах висели сотни портретов, и изображенные на них волшебники переговаривались между собой, а некоторые приветствовали новых учеников. Идущая перед Альбусом и Розой Энн каждую минуту останавливалась, восхищенно рассматривая двигающиеся картины, и поэтому каждый раз Розе приходилось ее подталкивать, чтобы они совсем не отстали. Ребята шли, переходя с лестницы на лестницу и из коридора в коридор, уже так долго, что, казалось, того и гляди окажутся на крыше. Но вот они свернули в длинный коридор и, дойдя до самого его конца, остановились у портрета с изображением очень полной женщины в шелковом розовом платье.
— Золотой снитч, — сказал Энтони, обращаясь к портрету.
— Верно! — откликнулась Полная Дама и, взявшись за золотую раму, отодвинула портрет в сторону, открывая проход в гостиную Гриффиндора.
Гостиная представляла собой просторную комнату, оформленную в красно-золотых тонах. Повсюду стояли глубокие мягкие кресла, в некоторых из них уже сидели гриффиндорцы, учащиеся на старших курсах. Они рассказывали друг другу о том, как провели летние каникулы или делились предположениями о новых предметах и учителях. В камине полыхал огонь, наполняя теплом всю комнату, а из громадных окон во всю стену открывался восхитительный вид на просторы Замка и озеро, по которому первокурсники совсем недавно сюда добирались.
Энтони указал им на две арки в конце гостиной и объяснил, что спальни мальчиков и девочек находятся в двух разных башнях замка.
Альбус и Скорпиус попрощались с Розой и с остальными мальчиками направились к винтовой лестнице своей башни.
В спальне царил полумрак. Пять больших кроватей, скрытых пологами с темно-красными бархатными шторами, уже были застелены идеально белым постельным бельем, а подле каждой находился багаж учеников. Альбус нашел кровать со своим багажом и, раскрыв чемодан, начал искать пижаму. Некоторые из ребят еще переговаривались между собой, высказывая свои ожидания о завтрашних уроках (Энтони уже выдал им учебный план на текущий год).
Аарон Мансфилд заверял остальных, что все окажется проще, чем они опасаются, потому что учебный день начинается с предмета, который ведет декан их факультета, — профессор МакГонагалл, с чем Альбус, не высказываясь вслух, не согласился. На соседней кровати задернул полог Скорпиус. У Альбуса уже не было сил сказать ни слова. Он залез под тяжелое одеяло, и, только его голова коснулась подушки, забылся глубоким сном.
========== Глава 4. МАХАОН ==========
Утром, одетые в школьную форму Альбус и Роза с набитыми учебниками сумками встретились в гостиной Гриффиндора. Гостиную заливали первые лучи восходящего солнца, отчаянно пытавшегося выбраться из-за сгущающихся в небе туч. Сентябрь обещал быть мрачным и дождливым.
Всю ночь Альбус проспал как младенец. Ни собирающиеся на завтрак однокурсники, ни шум, доносящийся из общей гостиной, не могли его разбудить. Он проснулся от того, что Скорпиус с силой тряс его за плечо, говоря о том, что все уже давно ушли и Роза ждет его внизу. Скорпиус убежал, а Альбус, впопыхах собравшись и толком даже не заправив рубашку в брюки, наспех сверился со списком предметов, побросал учебники в школьный портфель и, прыгая через ступеньку, побежал вниз. Гостиная уже была практически пуста, если не считать пары учеников, дожидающихся, когда их друзья выйдут из своих спален.
Роза ждала его в центре комнаты. Скрестив руки на груди, она уже набирала воздух, чтобы отчитать брата за такую халатность, когда портрет с Полной Дамой распахнулся и в гостиную заглянул Скорпиус.
— Ну, вы идете? Все наши уже давно ушли, — крикнул он.
Ребята выбрались из проема и втроем направились по длинному коридору к залу с движущимися лестницами. Но, как оказалось, у каждого из них была своя версия вчерашнего маршрута. Роза утверждала, что им необходимо повернуть за статуей ведуньи с крючковатым носом, но, послушав ее, они забрели в тупик, и пришлось возвращаться обратно. Скорпиус был уверен, что, выйдя из-за гобелена, скрывающего потайной ход, им нужно идти по левому коридору, но пройдя по нему под смешки портретов разных известных волшебников, а после, свернув еще в несколько других, они окончательно заблудились. Роза негодовала из-за того, что Альбус так крепко спит и теперь им приходится самим искать дорогу. Скорпиус хмурил брови, пытаясь вспомнить путь, которым их вел Энтони. А Альбусу не оставалось ничего другого, кроме как уверять остальных, что они обязательно найдут дорогу в Большой зал.
Обсудив варианты, они решили при любой возможности спускаться вниз на каждой попавшейся лестнице. Так ребята оказались в подземельях.
— Завтрак мы уже пропустили, — гневно сказала Роза, смотря на Альбуса. — Еще немного, и опоздаем на наш первый урок. И тогда нас точно отчислят, признав безнадежными. А после родители выгонят меня из дома, и тебе придется отдать мне свою комнату.
— Давайте не будем паниковать. Попробуем пройти там, — Скорпиус указал на массивные двери, которые резко выделялись среди всех прочих своими размерами.
Ребята попали в просторную залу с каменным полом и такими же стенами. Здесь было светлее, чем в подземных коридорах, но не было ни пестрых ковров, ни деревянных панелей, как в Большом зале и на остальных этажах Хогвартса. Залу разделяло несколько симметрично расположенных каменных арок. Помещение освещалось множеством свечей, закрепленных под высоким потолком в круглых с отходящими от центра ответвлениями люстрах из черного металла. Вдоль стен стояли грубые скамейки из темного дерева, а возле них на таких же грубых тумбах плясали от сквозняка огоньки свечей, играя тенями на стенах. Дети направились к единственной, кроме той, в которую они вошли, двери залы, когда мимо Скорпиуса пролетел какой-то сверток и разорвался за их спинами громким хлопком. Кто-то, кого они не могли видеть, закидывал их навозными бомбами. Похватав сумки, ребята бросились наутек, пока Роза не крикнула:
— Стойте! Я знаю, кто это! — и, развернувшись, громко сказала в пустоту. — Пивз!
Еще одна навозная бомба грохнулась у ее ног, заставив Розу отскочить назад. И с еще большей уверенностью в голосе она произнесла:
— Пивз, мой дядя Джордж Уизли передает вам пламенный привет, — сказала Роза и, изображая почтение, взмахнула рукой в легком поклоне.
Летящая в их сторону навозная бомба, которая бы точно угодила в Альбуса, резко остановилась и, неожиданно сменив направление, ударилась о дальнюю стену.
Под потолком висел маленький человечек с черными глазками и уродливым широким ртом. Мгновение он с интересом разглядывал ребят, а после спикировал вниз, чуть не вплотную прижавшись к Розе. Он внимательно осмотрел ее с ног до головы и, ухмыльнувшись, отлетел назад.
— Ха! Визли-Тизли! Еще одна! — воскликнул полтергейст. А затем, плавно перевернувшись на спину, мечтательно раскинул в стороны руки, будто плыл по водной глади. — Вот кого мне здесь точно не хватает, так это близнецов Уизли! Ладно, сопляки, на первый раз идите себе куда шли.
— В том и дело, — сказал Скорпиус. — Мы не знаем, куда нам идти.
— Эй, Пивз. Как нам пройти к кабинету профессора МакГонагалл? У нас там урок, — строго сказала Роза.
Полтергейст, казалось, на секунду опешил от подобного обращения, но несколько минут спустя ребята уже бежали по коридорам под улюлюканья указывающего им дорогу Пивза, который забрасывал навозными бомбами каждого, кто появлялся у них на пути.