— Вот, — сказал он, уставившись в кустарник.
Хмурясь и не веря своим глазам, Хагрид подошел ближе к профессору.
— Я не знал, можно его трогать или нет.
— Здесь что-то случилось, — уверенно сказал Хагрид. — Гиппогрифы никогда не бросают яйца.
Эинар протянул руки к папоротнику, и Хагрид вздрогнул взволнованно, когда тот вытащил из центра кустарника большое розоватое яйцо. Профессор согнулся под его весом и не без труда поднялся на ноги.
— Думаю, никто не позаботится о нем лучше, чем вы, Хагрид, — сказал Эинар, передавая Хагриду яйцо.
Хагрид не заметил, как они с профессором снова оказались в школьном дворе. Эинар что-то рассказывал, пока они спускались по холму обратно к дому лесничего, но Хагрид его даже не слышал. Он поглядывал под ноги, но все его внимание было приковано к яйцу. Оно показалось ему слишком холодным. Но когда Эинар спросил, вылупится ли гиппогриф, Хагрид уверенно кивнул.
— Как вы его назовете, Хагрид? — спросил Эинар.
Он привалился к дверному косяку и наблюдал за тем, как Хагрид заботливо укладывает яйцо на некогда пустую лежанку.
— Хм, — Хагрид задумался. — Хотите чаю? — Он подошел к печи, разжег огонь, поднял перед собой чайник, пытаясь понять, достаточно ли в нем воды. — Я назову его Махаон, — сказал Хагрид.
— Это хорошее имя, — кивнул Эинар. — Оно что-то значит?
— Слишком многое, — ответил Хагрид, расставляя на столе громадные кружки.
========== Глава 9. ГДЕ ХРАНЯТСЯ ПРЕДМЕТЫ С ЧЕРНОЙ МАГИЕЙ ==========
За завтраком все ученики в Большом зале зевали. Началась настоящая осень, и теперь было еще сложнее выбираться из постелей по утрам.
Альбус с аппетитом поглощал эклеры, в то время как Скорпиус вложил пять кнатов в мешочек прилетевшей к нему совы и развернул перед собой газету.
— Что это? — спросила Роза.
— «Ежедневный пророк», — ответил Скорпиус. — Отец каждое утро читает эту газету.
— «Ежедневный пророк»! — воскликнул Лиам, сидящий справа от Скорпиуса. — Дай-ка сюда.
Он выхватил газету из рук оторопевшего Скорпиуса и начал перелистывать страницы одну за другой, пока вдруг не замер, зажмурившись.
Друзья удивленно переглянулись, наблюдая за тем, как Лиам осторожно приоткрыл один глаз, затем второй, а после, щурясь и кривя лицо, все же заглянул в газету.
— «Паддлмир Юнайтед» снова пролетели в отборочных испытаниях на Кубок! — перестав корчиться, гневно сказал Лиам и вернул Скорпиусу газету. — Что с ними творится в этом сезоне?!
— Ого! — сказал Скорпиус, разворачивая газету на той же странице. — Их обошли даже «Уимбурнские Осы». А ты болеешь за «Паддлмир Юнайтед»? Они хорошо сыграли на последнем Кубке по квиддичу. Мы с родителями на него ходили.
— Как же хорошо? — спросил его Лиам. — Одержали столько отдельных побед, а сам Кубок в итоге проиграли. Одни разочарования, — он взял из тарелки кусок бекона, повертел его перед глазами и бросил обратно.
— Это спортивная колонка? — спросил Альбус, выхватывая у Скорпиуса газету. — Ее ведет моя мама, дай почитать.
Скорпиус растерянно глянул на свои пустые ладони, в которых еще секунду назад был свежий выпуск «Пророка», и с наигранным гневом посмотрел на Альбуса.
— А мои родители терпеть не могут «Ежедневный пророк», — сказала Роза. — Мама вообще на дух не переносит СМИ, а папа выписывает «Придиру».
— «Придиру»? — из-за плеча Розы высунулась кареглазая девочка с золотыми волосами. — Это же самый бредовый журнал!
— И ничего он не бредовый, — Альбус отложил «Пророк» и повернулся к Джослин Янг. — Если ты не веришь в мозгошмыгов и морщерогих кизляков, это совсем не значит, что их не существует.
Скорпиус удивленно поднял брови, снова посмотрев на друга.
— Я в них тоже не верю, — шепотом сказал ему Альбус.
— А ты знаешь, — Скорпиус обратился к Джослин, — что во время Второй Магической войны из всех газет и журналов только «Придира» печатал правдивые сведения о происходящем? В то время как «Пророк» был под полным контролем Сама-Знаешь-Кого. Я хочу сказать, возможно, не такой уж это безнадежный журнал.
— Сама-Знаешь-Кого? — скривилась Роза и повернулась к Скорпиусу. — Скорп, это же просто имя. Не понимаю я этих страхов перед именем, — сказала она Альбусу.
— Да, я тоже, — пристыжено сказал Скорпиус. — А вообще, нам пора на урок, вы так не думаете?
Альбус и Роза согласно закивали, и, наспех проглотив остатки своего завтрака, друзья поднялись из-за стола и направились к выходу из Большого зала, как вдруг у стола Слизерина раздался голос:
— Эй, Уизли! Что-то быстро тебя подлатали.
К ним приближался слизеринец Эван Элмерз в сопровождении всюду следовавшего за ним Сета Марлоу. Низкорослый и щуплый Сет едва доставал Альбусу до переносицы. А на фоне высокого и грузного Эвана смотрелся и вовсе смешно.
— Что, рыжая, не осталось у тебя Оборотного зелья? — противно скривив губы, спросил Эван. — На твоем месте я бы использовал его разумнее. Попросила бы у кого-нибудь из симпатичных девчонок немного волос. Хоть пару часов бы не выглядела как пугало.
— Заткнись, Элмерз, — зло на него посмотрев, сказал Скорпиус и встал перед Розой. — Самого-то метла еле выдерживает, вот и завидуешь.
Эван нахмурился, и Альбусу показалось, что он сейчас ударит Скорпиуса, но тот только хмыкнул и сказал:
— Какая зависть, Малфой? Это же просто представление было! Мы даже ставки делали. Я поставил на то, что Уизли проведет в больничном крыле не меньше недели.
— Прости, что подвела, — ехидно сказала Роза, отодвигая Скорпиуса в сторону. — Жаль, что ты еще и на победу своей команды не поставил.
Вдруг рядом с друзьями появился Энтони МакМиллан, староста их факультета.
— Что у вас здесь? — он перевел взгляд с друзей на группу слизеринцев.
— Ты смотри, как ветром сдуло, — присвистнул Скорпиус, наблюдая за удаляющимися спинами Эвана и Сета.
— Все в порядке, Энтони, — сказала Роза.
— Это из-за квиддича? — спросил Энтони.
Роза кивнула.
— Ничего. Все сейчас только об этом и говорят, — вздохнул Энтони. — Не обращай внимания, через неделю-другую они уже об этом забудут. К тому же, ты сама виновата.
— Энтони! — возмутилась Роза. — Но ведь благодаря мне наша команда победила!
— Это не умаляет твоего проступка, — строго сказал Энтони. — Давайте, идите на урок.
— Сама виновата! — возмущенно причитала Роза, когда друзья шли по слабо освещенному коридору подземелья. — И не надо за меня заступаться, — накинулась она на от неожиданности споткнувшегося Скорпиуса. — Я сама могу за себя постоять.
— Разве я когда-то говорил, что не можешь? — спросил Скорпиус, поправляя съехавшую с плеча сумку. — Но я не буду молча стоять, когда тебя обижают.
Они вошли в кабинет Зельеварения и заняли свои места. Профессор Слизнорт стоял в центре класса, ожидая, когда последний ученик займет свое место. И, как только это произошло, заговорил:
— Доброе утро, класс. Сегодня у нас большая тема, поэтому, давайте, не будем отвлекаться.
Обычно исписанная различными волшебными формулами доска была чиста, но Слизнорт взмахнул палочкой, и на доске сами собой появились слова, заставив Энн Колинз восторженно ахнуть. На что Алисия Трэверс покачала головой. За столько времени в Хогвартсе Энн, выросшую в семье маглов, все еще можно было удивить самым примитивным волшебством. После того, как Альбус передал Энн врученный ему Алисией свиток, он все чаще начал замечать девочек болтающими в коридорах в перерывах между уроками. И Альбус понял, что они помирились. И сейчас девочки, одна — в зеленой мантии, другая — в красной, сидели за одной партой, привлекая неодобрительные взгляды однокурсников-слизеринцев.
— Как вы можете видеть, — продолжал Слизнорт, — сегодня мы начинаем изучать зелье Забывчивости.
Сразу после этих слов Альбус поник: он надеялся хоть как-то компенсировать свой дурной поступок с Оборотным зельем, впервые ответив лучше всех на уроке. Но весь прошлый вечер, проведенный за повторением Целебных эликсиров, оказался потраченным впустую.