Гарри, наблюдающий за перепалкой детей, поднял брови.
— Серьезно? — спросил он без тени эмоций. — Так и сказала?
— Да, — ответила Роза. — Слово в слово.
Гарри хмыкнул и сказал, посмотрев детям за спины:
— Ты слышал, Невилл?
Альбус обернулся и увидел, что в их сторону, широко улыбаясь, идет его крестный. Поравнявшись с друзьями, Невилл обнял Гарри, похлопав по плечу, и спросил:
— Что слышал?
— Что учудила моя племянница на прошлом матче по квиддичу, — сказал он — Альбус, удивленно выпучив глаза, посмотрел снизу вверх на отца — с гордостью.
Альбус повернул голову к крестному. Улыбка Невилла стала еще шире и, положив руку Розе на плечо, он ответил:
— Не думаю, что здесь есть хотя бы один человек, который об этом не слышал.
— А слышал, что сказала на это МакГонагалл? — спросил Гарри.
Невилл покачал головой, а Гарри посмотрел на Розу, жестом показывая говорить.
— Что еще никогда ученики ее факультета не совершали подобных безрассудств, — монотонно повторила слова МакГонагалл Роза.
— Серьезно? Так и сказала? — удивленно спросил Невилл и перевел взгляд на Гарри.
Мгновенье они молчали, глядя друг на друга, как вдруг громко расхохотались, чуть не хватаясь за животы.
Роза с Альбусом переглянулись и одновременно пожали плечами.
— Значит, ты больше на меня не сердишься? — спросил Альбус, когда смех чуть стих.
— Нет, Ал. Но это был глупый поступок, — тут же добавил Гарри и перевел взгляд на Розу. — Очень глупый. Ты могла пострадать на поле. Ты могла перепутать зелья у Слизнорта. Кстати, вы перед ним извинились за обман?
— Да, извинились, — пробубнил Альбус. — Только что.
Дети стояли, потупившись, и внимательно изучали носки своих ботинок.
— Ладно, что было — то было, — сказал Гарри, притягивая Альбуса к себе.
— Пап, здесь же люди! — возмутился Альбус, выбираясь из отцовских объятий.
— И что? — улыбнулся Гарри, потрепав его по волосам.
— А зачем вам к МакГонагалл? — спросила Роза, пока Альбус с недовольным лицом приглаживал волосы.
— Тебе все нужно знать, да? — вздохнув, сказал Гарри.
— А, правда, зачем? — спросил Альбус.
— По делу, — строго ответил Гарри и поднял глаза на Невилла. — Пойдем?
— Пойдем, — ответил Невилл и обратился к детям. — После урока идите к Хагриду, мы будем у него. И Скорпиуса с собой берите. Где он, кстати?
— В библиотеке, — закатила глаза Роза. — Весело проводит время.
— Ему нужно познакомиться с нашей Гермионой, — выразительно подняв брови, сказал Невилл Гарри. — Пойдем.
Урок Защиты от Темных искусств, как обычно, пролетел незаметно, но и не без происшествий. Сегодня класс отрабатывал новое защитное заклинание, и, по чистой случайности («Ну конечно же», — зло прорычала Роза), Эван Элмерз сломал этим заклинанием Скорпиусу нос. И, завершив урок, но велев до звонка не расходиться из класса, профессор Эинар повел Скорпиуса в больничное крыло.
— Нам сегодня везет, — сказал Розе Альбус.
Они спускались по крутому холму к дому Хагрида.
— Второй из двух уроков — сокращенный.
— Я убью Элмерза, — гневно сказала Роза. — Всем же было ясно, что он это сделал не случайно.
— Он точно не останется безнаказанным, — попытался успокоить сестру Альбус. — Может, Эинар и не оставляет учеников после уроков, но на следующем занятии он его обязательно как-нибудь проучит, вот увидишь.
Друзья просидели в доме Хагрида почти до темноты. Гарри рассказывал о том, как обстоят дела дома, и довольно посмотрел на сына и племянницу, когда Невилл хвалил их успехи в своем предмете. Гиппогриф Махаон заметно вырос с последнего визита друзей. Он теперь был ростом с маленького пони, но Хагрид все еще держал его в доме, говоря, что на улице холодно, а Махаон еще слишком мал. И что профессор Гесперус Эинар обещал в ближайшие дни сделать возле Хагридова дома пристройку, в которой сможет жить гиппогриф. Ну, а пока пусть лучше будет в доме.
Когда Альбус и Роза вернулись в гостиную Гриффиндора, их там уже ждал Скорпиус с чистым и снова прямым носом. Он протянул им по небольшому свитку, как только они заняли свои места у камина.
— Что это? — спросила Роза, рассматривая свой свиток.
— Это от МакГонагалл, — сказал Скорпиус. — Я не смотрел.
— Извещение о нашем наказании, — сказал Альбус, просматривая свой свиток. — Два раза в неделю до конца октября мы в полном распоряжении Филча. Просто блеск!
Конец октября приблизился незаметно. В свободное время друзья так же бегали в гости к Хагриду или гуляли по окрестностям школы, вдыхая морозный, почти зимний воздух. В вечера, которые Альбус и Роза проводили у Филча, Скорпиус отправлялся в библиотеку или делал домашние задания в гостиной факультета. Профессор Эинар, как и говорил Розе Альбус, и правда проучил Эвана Элмерза на следующем уроке, сделав его своим оппонентом в учебной дуэли. Весь класс катался со смеху, когда по всему телу Элмерза поползли маленькие цветочки, а на макушке распустился большой алый бутон. Так класс выучил новое, скорее шуточное, заклинание Цветочного сглаза, которое, при всем его комичном эффекте, вполне можно было использовать в защитных целях.
МакГонагалл на последних уроках выглядела какой-то рассеянной и, как показалось друзьям, встревоженной, и несколько дней подряд забывала давать им домашние задания. Невилл тоже ходил довольно мрачный, но на его уроках это никак не сказывалось. Чем лучше друзья узнавали Травологию, с тем большим интересом они ходили на эти уроки. Невилл часто отходил от программы учебника, показывая классу совсем необычайные растения. Как-то он даже разместил в центре своей теплицы огромную плотоядную росянку. И удивлялся, почему все его ученики жмутся к стенкам и никто не заходит в теплицу. Так Невилл стал их учить не только обращению с различными растениями, но и показывать новые заклинания, с помощью которых можно было бороться с опасными растениями вроде плотоядной росянки или дьявольских силков.
Профессор Флитвик же, в отличие от остальных преподавателей, в последние дни пребывал в прекрасном расположении духа, на одном из уроков он даже наградил оба факультета — и Гриффиндор, и Слизерин — с которым у ребят проходили уроки Заклинаний, пятнадцатью баллами практически ни за что. А все потому, догадался Скорпиус, что Когтевран, чьим деканом являлся профессор, одержал победу в последнем матче по квиддичу, обыграв Пуффендуй со счетом двести десять — тридцать. А в тот же вечер в гостиной друзья выслушали целую лекцию от Лиама Уоллера о важности спорта в жизни общества.
Вечером последнего дня октября Альбус, Роза и Скорпиус, как обычно, сидели в гостиной факультета. Скорпиус делал домашнее задание по Зельеварению, Альбус тут же его списывал, а Роза, развалившись в кресле, писала письмо родителям.
— Ал, нам пора идти к Филчу, — отложив перо, сказала Роза.
Она выбралась из кресла, убирая свернутый трубочкой пергамент в сумку, и выжидательно посмотрела на Альбуса.
Скорпиус сочувствующе поднял глаза на ребят и, пожелав им удачи, вернулся к своим конспектам, склонившись над стоящим у кресла столиком.
— Интересно, что Филч для нас придумает на этот раз? Я вообще не понимаю, почему МакГонагалл отправила нас к Филчу. Я бы лучше сидел и писал строчки, — сказал Альбус.
— Думаю, потому и отправила, — ответила Роза. — Но как можно было оставить нас отбывать наказание в Хэллоуин! Вот это уже перебор, — недовольно сказала она.
Друзья пробрались через портрет Полной Дамы и пошли по коридору в сторону движущихся лестниц.
Вся школа была украшена к празднику. По стенам бежали заросли плюща, аккуратно расположенные между висящих портретов. Во всех нишах каменных стен были расставлены тыквы со светящимися глазницами-дырами. В коридорах над головами учеников парили свечи. В честь праздника учителя по всей школе разместили множество кладов с волшебными сладостями, которые нужно было успеть собрать до начала банкета. Школа гудела. Студенты всех курсов, собравшись в группы, бегали по лестницам и коридорам, пытаясь обогнать друг друга, и заглядывали за все гобелены и статуи в надежде отыскать сладкий тайник. Пивз, радостно галдя, летал под потолком, быстро перемещаясь из одного коридора в другой, и ронял на головы охваченных азартом учеников навозные бомбы и маленькие тыковки, которые тут же громко взрывались.