— Что? — не поверил своим ушам Альбус. — Ты не можешь тренироваться! Ты не в сборной! И первокурсникам даже нельзя иметь свои метлы. И учителя этого не допустят.
— В том и дело, — сказала Роза. — Стив говорит, что он уже обсудил это с МакГонагалл. Она не против, чтобы я тренировалась, если это будет не в урон моей успеваемости. Свою метлу я и правда привезти в школу не могу, так что придется летать на школьной развалюхе. Но, может, после таких полетов, на своей метле я буду творить чудеса? — она задорно улыбнулась брату.
— Но ведь ты не в сборной, — снова сказал Альбус.
— Да, — покачав головой, отозвалась Роза. — Но Ориан Пасс, она загонщица нашей команды…
— Я знаю, — перебил Альбус.
— Так вот. Ориан Пасс сейчас на седьмом курсе, — сказала Роза, многозначительно посмотрев на брата. — А, значит, следующий учебный год начнется с отборочных на место нового загонщика. И после той игры Стив не хочет видеть в команде никого другого.
— Но ты же отыграла ловцом, — сказал Альбус.
— Ну да, — ответила Роза. — Но мне это не очень понравилось. Мне кажется, быть загонщиком — куда интереснее.
— Ну и ну… — протянул Альбус.
— Что?
— Ты нарушила все школьные правила, а МакГонагалл уже сейчас одобрила тебя в команду, — сказал он.
— Обалдеть, да? — просияла Роза.
— Только вот что… — продолжила она, помолчав. — Тренировка сегодня вечером. Мы напишем письма Скорпиусу! — тут же сказала она. — Только я не смогу пойти в совятню, мне нужно быть на поле.
— Ладно, — сказал Альбус, — я сам их отнесу.
День тянулся все так же долго. На последнем уроке у профессора Бинса Альбус не уснул только потому, что на полях своего конспекта весь урок делал наброски для письма Скорпиусу. Но он не волновался, что попадется, потому что, как все знали, профессор не замечал ничего, что происходит в классе. Даже когда Закари Бутман, мальчик с Пуффендуя, начал покрываться красными пятнами, профессор Бинс этого не заметил. И только когда напуганная происходящим Зои Милтон выбежала из-за парты, чтобы привлечь внимание профессора, тот кивнул другим ученикам, чтобы они отвели Закари в больничное крыло. Альбус тоже не на шутку перепугался, но Роза шепнула ему: «Забастовочные завтраки», и он с понимающим видом ответил «О-о-о» и продолжил делать пометки на полях.
— Что ты пишешь? — спросил Альбус, вытягивая шею, чтобы заглянуть в пергамент Розы.
— Не твое дело, — отмахнулась она, заерзав на ковре так, чтобы закрыть спиной свое письмо.
Учебный день был закончен, на завтра в расписании стояли другие уроки, и пока можно было не волноваться о домашних заданиях. Альбус представил, что было бы, если с ними сегодня был Скорпиус. Наверняка, он не отстал бы от них, пока они не напишут все конспекты, ведь «завтра заданий прибавится!».
Альбус поставил точку в своем письме, еще раз пробежав глазами по конспекту Истории магии, проверяя, ничего ли он не упустил. Аккуратным почерком внизу пергамента он вывел «Возвращайся скорее. Альбус», и зашуршал пергаментом, сворачивая его в трубочку.
— У меня все готово, — сказала Роза.
— У меня тоже, — ответил Альбус.
Она протянула ему свой свиток и поднялась с кресла.
— Пойдем?
Альбус кивнул.
Они вместе вышли из гостиной, миновали все секретные ходы и лестницы, пока не оказались на улице. Махнув брату на прощание, Роза побежала в сторону поля для квиддича, а Альбус неспешно зашагал к совятне.
Во всем Хогвартсе было белым бело. За каникулы снега выпало столько, что Альбус волновался, как бы не утонуть с головой в очередном сугробе. Он, крепко держась за перила, аккуратно поднялся по лестнице, боясь поскользнуться и съехать вниз. И только когда он ступил на площадку у входа в башню, выдохнул, глянув через плечо на скользкие ступеньки, которые ему удалось одолеть. Самодовольно сам себе улыбнувшись, Альбус вошел в совятню и подпрыгнул от неожиданности: на фоне дыры в стене, что служила здесь окном, стоял человек. Он не заметил вошедшего Альбуса и быстро распихивал что-то по карманам, еще не заплатив ожидающей его на жердочке сове.
— Что делаешь? — спросил Альбус, и Коннор, встрепенувшись, выронил несколько предметов из тех, что рассовывал по карманам.
— Ох, Ал, это ты, — облегченно выдохнул он. — Ничего, получаю почту.
Коннор резво опустился на корточки, подбирая что-то, что Альбус разглядеть не успел.
— Правда? — подозрительно спросил Альбус.
Альбус прошел в совятню, выискивая взглядом неясыть, кто-то сказал ему, что они летают быстрее прочих сов. И пока он привязывал к ее лапке два письма, Коннор стоял на том же месте, будто его поймали с поличным.
— Так что у тебя там? — спросил Альбус, выпустив сову в открытое небо.
— Да так, — дернул плечами Коннор. — Посылка по учебе.
Альбус в подозрении сузил глаза, но вопрос застыл на губах, когда со стороны окна послышался шум крыльев. Альбус обернулся, не понимая, почему его сова вернулась назад, но в помещение влетела другая сова, довольно крупная, но исхудавшая и местами лишенная перьев. Она опустилась на жердочку, чуть не упав с нее на пол.
— Ого! — воскликнул Альбус. — Повезло кому-то с совой.
— Это моя сова, — настороженно сказал Коннор.
— Так что, ты не возьмешь письмо? — спросил Альбус. Коннор стоял, не сводя взгляд с совы, но не шевелился.
— Я не жду писем, — тихо сказал тот.
— Наверное, оно от родителей, — предположил Альбус.
— Я не жду писем, — повторил Коннор.
— Оно не тебе, — раздался грубый голос из дверного проема.
В совятню вошел высокий молодой человек с черными, как смоль, глазами и такими же черными волосами, затянутыми в «хвост». Альбус уже видел его прежде, на матче по квиддичу, это был семикурсник Тайлер Скотт, загонщик сборной Слизерина.
— Прочь с дороги, — рявкнул он и, подойдя к сове, снял с ее лапки письмо.
— С чего мои родители пишут тебе? — спросил Коннор, задрав голову. Тайлер был намного выше него и выше любого из своих сокурсников. Здоровый, как гора, он презрительно глянул на Коннора и, поморщившись, сказал:
— Не твое дело.
Коннор сжал кулаки и сделал шаг навстречу старшекурснику, но Альбус схватил его за локоть.
— Что, малявки, хотите со мной потягаться? — рассмеялся здоровяк. — Идите в свои башни, вы же не хотите, чтобы вас поймали после отбоя, да еще и в синяках.
Еще раз глянув на мальчиков, он развернулся и направился к выходу, но тут же замер. В дверном проеме появилась скрюченная фигура с фонарем в руке.
— Никому не двигаться! — грозно прохрипел Филч. — Нарушаем школьные правила?
— Мы ничего не нарушаем, — торопливо сказал Коннор. — Еще пара часов до отбоя, нам можно здесь быть!
— А запрещенные артефакты получать не можно! — рявкнул Филч.
— Мы не получаем никаких запрещенных артефактов! — возмутился Альбус, но краем глаза заметил, как побелело лицо Коннора и как замер Тайлер.
— Сейчас же вывернуть карманы!
Филч дернулся, словно выплюнув слова, и фонарь в его руке заходил ходуном — завхоз был вне себя от восторга. Альбус видел, как тот уже предвкушает наказание.
— Вывернуть карманы! — снова крикнул он, но все мальчики замерли, будто статуи.
Филч сделал шаг, останавливаясь напротив Коннора, чьи руки были опущены в карманы и явно что-то сжимали.
— Сейчас же!
Коннор неохотно вытащил руку, раскрывая ладонь с темным перевязанным лентой свертком.
— Ага! — ликующе воскликнул Филч, выхватывая сверток и подняв его перед глазами. — Заказываем запрещенные штучки. Теперь остальные!
Коннор неохотно высыпал перед собой еще несколько свертков.
Филч с жеманной улыбкой повернулся к Альбусу.
— У меня ничего нет, — сказал Альбус, выворачивая карманы и потянув их за ткань так, чтобы было видно, что они пусты. Он мысленно поблагодарил судьбу за то, что успел отправить письма. Роза бы ему не простила, попади ее письмо в чужие руки, Альбус точно знал.
Филч недовольно поморщил нос и повернулся к Тайлеру Скотту:
— Теперь ты!