— Жалко, — сказала она, бросая туфли назад. — Это, прямо, мой цвет.
Она видела, как Мэтт нахмурился, убирая туфли обратно в шкаф, и закрыл дверь.
— Хорошо, посмотрим в соседней, — пробормотал он и исчез.
Эмили вздохнула. Она знала, что ведет себя странно, невежливо и... как-то грубо. Но, что говорить, когда не возможно подобрать слова? Правильные слова. У нее было столько вопросов, но она не знала, с чего начать. Помедлив, она встала и пошла за Мэттом. Комната, наверное, принадлежала брату девочки, любителю футбола и противнику порядка. Когда она вошла, Мэтт как раз рылся в темно-коричневом деревянном ящике, на передней стороне которого были прикреплены карточки с автографами футболистов.
Взгляд Эмили скользнул по постеру английского футбольного клуба FC Liverpool, который был втиснут между двумя плакатами: на одном молодой Майкл Джексон, на другой певец по имени Шейкин Стивенс. Все это казалось таким старомодным, таким... неуместным. Но, на самом деле, было на своем месте. «Liverpool - снова чемпион», говорилось на плакате и «сезон 79-80». Карточки блестели как новенькие, словно их только что приклеили. Не было ни одного желтого уголка, который бы говорил о том, что им больше нескольких месяцев, не говоря уже о тридцати годах.
— Думаешь, вот эти подойдут? — Эмили вздрогнула, когда Мэтт отвлек ее от размышлений. Ее пробрала дрожь и она руки, затем сделала несколько шагов к Мэтту и опустилась на колени рядом с ним. Он обнаружил светло-зеленые кеды, закрывающие лодыжку. Эмили взяла обувь из рук Мэтта и засмеялась.
— Великолепно, — объявила она, — я всегда хотела иметь кеды пропитанные потом совершенно неизвестного парня, — она села на пол и натянула их.
«Не спрашивай, — подумала она про себя. — Не спрашивай, что произошло».
Ботинок был немного велик, но шерстяной носок поправил дело. Как только она зашнуровала свое новое приобретение, как Мэтт потянул ее вверх за руку.
— Ты же понимаешь, нам нужно поговорить, — сказал парень одновременно с громким «Эй!», которым Эмили отреагировала на его грубое обращение. Мэтт проигнорировал ее возмущение и подтолкнул прочь из комнаты, вдоль по коридору в направлении лестницы. Эмили сжала губы и спустилась по лестнице со всей возможной скоростью, чтобы Мэтт ее не понукал. В ярости она распахнула дверь на кухню и, как и вчера, замерла в центре комнаты. Девушка злилась скорее на себя, чем на Мэтта, потому что, положа руку на сердце, у него были основания сомневаться в ее душевном состоянии. Парень замер прямо перед ней, сверкая голубыми глазами, и она заранее смирилась с заслуженной выволочкой.
— Ты думаешь, я пошутил? — голос Мэтта звучал резко и нетерпеливо.
Эмили вздохнула.
— Конечно нет.
— Но ты не веришь мне. - Это был не вопрос, а утверждение, и оно стегнуло по ушам Эмили, как кнут.
Она так и не смогла найти слов.
Мэтт фыркнул.
— Ты - просто нечто! — начал он издалека. У Эмили возникло ощущение, как будто на нее указывают пальцем.
— Я рассказываю тебе, что мы переместились в 1981 год, а ты не реагируешь. Я говорю тебе, что ты — путешественник во времени, также как твоя мама, а ты не реагируешь.
Мэтт был прав. Одно дело, безмолвно стоять перед огромным драконом, которого, собственно, вообще не должно существовать, и совершенно другое, прошмыгнуть у него между ног и вести себя так, словно дорогу вовсе не перекрывало никакое чудовище. Он был прав, и ей было жаль. Она бы предпочла оказаться перед драконом.
— Я не знаю, с чего начать, — объяснила она.
Пять секунд Мэтт ничего не говорил, затем опустил руки и убрал их в карманы.
— Первое, что придет в голову, — попросил он ее.
В голове Эмили начался кавардак, и на нее обрушился град вопросов: «Путешествие во времени? Серьезно? Как такое возможно? Почему вы занимаетесь этим? Как долго?»
Девушка отмела все мысли в сторону. Было неимоверно важно сконцентрироваться на существенном. Она вот-вот должна была стать частью чего-то огромного и важного, и понимание этого только начинало укладываться в ее голове. Как бы ни было тяжело, Эмили должна воспринять перемены как должное.
С этого момента. Точка.
И она спросила:
— Где остальные?
Мэтт вздохнул, затем взъерошил волосы.
— У тебя талант задавать самые сложные вопросы в самом начале, — пробормотал он. Парень подошел к столу и отодвинул стул. — Садись, — попросил он Эмили, и, когда она выполнила просьбу, сел напротив нее на скамейку.
— Я не знаю, где деревня, — начал он и взгляд Эмили потемнел. На секунду она поверила, что они немного сблизились и смогут нормально общаться, а теперь он снова пытается скрыть от нее информацию. Она вдохнула поглубже, чтобы высказать все, что об этом думает, когда Мэтт поднял руку и перебил ее.
— Нет, послушай меня, — поспешил сказать он, — я и правда не знаю, — Эмили сжала губы и промолчала. Мэтт воспринял это как знак и продолжил.
— Обычно мы путешествовали во времени все вместе, весь Холлихилл. Все, — он нахмурил брови и уставился в скатерть, как будто между красными и коричневыми полосками был спрятан ответ. — Это так работает, — продолжил он. — Потому что не мы решаем, когда, куда и нужно ли вообще двигаться, а... деревня, — взгляд Мэтта метнулся к Эмили, затем назад на скатерть. И снова к Эмили.
— Деревня, — повторила она.
Мэтт кивнул.
— Что это значит? Вы встаете утром, одеваетесь, и тогда деревня кричит вам:» Эй, заскакиваете в ваши юбки, отправляемся в пятидесятые?» Безумная идея, или нет?
Глаза Мэтта засияли.
— Нет, все не так, — ответил он, — все происходит... — он разочарованно вздохнул. — Это сложно. Сложная, длинная история, — он бросил на Эмили решительный взгляд. — Очень длинная. А вот короткая версия: Холлихилл — деревня, которая путешествует во времени. В большинстве случаев, для спасения людей. И ее жители путешествуют вместе с ней. Кроме тех случаев, когда решают покинуть деревню, — он набрал воздуха. — Как твоя мама, когда решила остаться с твоим отцом, она перестала путешествовать во времени. Кроме того, вне Холлихилла каждый из нас совершенно обычный человек, как и все остальные, — он помедлил одно мгновение, затем добавил: — Когда я однажды решил покинуть деревню, для меня путешествие во времени прекратилось.
Эмили смотрела на Мэтта, а Мэтт сквозь нее. Он сидел в напряженной позе, сжав губы и глядя в одну точку. Внезапно она поняла, что он еще никогда ни с кем не говорил об этом. Наверное, он впервые произносил эту историю вслух.
«Кроме того, вне Холлихилла каждый из нас совершенно обычный человек, как и все остальные»,
— Что это значит? — вырвалось у нее.
Одну секунду Мэтт внимательно смотрел на нее, затем встал и подошел к камину.
— Ты поняла? — не дожидаясь ответа он собрал оставшиеся поленья с пола и сложил их друг на друга в очаге. Он скомкал несколько газетных страниц, положил их под дерево и поджег их. Огонь мгновенно вспыхнул.
Эмили уже было подумала, что Мэтт не ответит, но тут он пробормотал: — Это был своего рода, тайм-аут, — и девушка знала, что это только половина правды.
«Человек, как и все остальные».
Он старался не смотреть на нее. Эмили решила сменить тему.
— Я только не понимаю, что случилось с... с нами? — спросила она. — Почему мы здесь? Одни?
«С нами. Мы».
Мэтт сидел перед огнем и раздувал его оставшейся частью газеты. На секунду Эмили захотелось вскочить, вырвать бумагу у него из рук и посмотреть на дату. Но она продолжила сидеть и ждать. Когда пламя показалась ему достаточно стабильным, Мэтт поднялся и снова сел за стол.
— Представим, что жизнь - прямая линия, на которой отмечено все время, — он провел кончиком указательного пальца вдоль шва скатерти и перевел взгляд на Эмили, словно ждал ее реакции. Когда она кивнула, он продолжил: — Обычный человек проживает свою жизнь, от А до Б, до В, до Г, — Эмили снова кивнула, и Мэтт стал говорить дальше: — Мы в Холлихилл... мы прыгаем по этой временной линии. От А к В, от В к Б, а затем к Г и так далее, и так далее. Произвольно. Но всегда со сдвигом, — теперь его взгляд прожигал ее насквозь, и Эмили застыла без движения.