— Ну-ка, Хан, отвернись, дай девушке выйти спокойно из воды, — подала голос Эля, которая собственно самого парня из-за бурливших в ней эмоций почти и не видела, внутри неё билась тревога от присутствия чужака за кустами.
— Да пусть выходит, — самолюбивый парень чувствовал свою безнаказанность. Отца рядом не было, одёрнуть заигравшегося ухажёра было некому.
На Элю накатило раздражение. Натянутые нервы давали себя знать. Кинжалом, висящим у неё на поясе, она срезала длинный прут от прибрежного куста и широкими шагами стала подниматься к сидящему повыше охраннику.
Выражение её лица не оставляло сомнений — прут предназначался для боков Хана.
— Ой, ой, матушка Элина, я больше не буду, — шутовски завопил Хан, подскочил и отбежал в сторону, услышав близко от себя свист рассекающего воздух прута. Когда он отвернулся и перестал пялиться на стоящую в воде Киру, девушка выбежала из воды и начала быстро одеваться.
— Где же Павел? Что делать с чужаком? Что вообще ему надо? — думала Эля, размахивая прутом, изображая, что всё её внимание направлено на провинившегося парня.
На тропинке показался Глеб, за ним Павел. Женщина облегчённо вздохнула.
Глеб, как и полагается старшему брату, подошёл, ласково обнял её за плечи и вытащил прут из её руки. Со стороны всё выглядело естественно и не должно было никого насторожить.
— Что и где точно? — шепнул он, улыбаясь на публику.
— Человек прячется, за кустом слева в паре метров, — шепнула она, целуя его в щёку для маскировки. Щека оказалась колючей и пахла дымом от костра.
Кира уже одела своё простое свободное выгоревшее до белизны на солнце платье и мягко ступая босыми ногами, поднималась от реки по тропинке им навстречу.
— Идите в лагерь, — велел Глеб. — Хан, пригляди.
Кира сморщила носик, бросив презрительный взгляд в сторону парня, но ничего не возразила и пошла к лагерю, Хан потянулся следом.
На берегу стало тихо.
Глеб с Павлом переглянулись и шагнули к зарослям.
— Выйди сюда, — негромко сказал Глеб глубоким звучным голосом, который Эля хорошо помнила ещё со встречи с молодым парнем в весеннем сквере.
Кусты затрещали, ветки раздвинулись и на открытое пространство, подчиняясь приказу, вышел незнакомый человек. Он был невысок, жилист, с мелкими чертами лица, в простой одежде с кинжалом на поясе и не входил в число наёмников каравана. Надежда, что это был кто-то свой, просто подглядывающий за купанием женщин, исчезла.
Это был враг.
Эля сидела недалеко от кромки тихо плещущей воды и слушала как мужчины допрашивали лазутчика, подавив его волю. Лгать он не мог, отвечал правду. Многого он не знал, но по его ответам о сути можно было бы догадаться.
Оказалось, что вычислили их ещё в рыбацком посёлке. Привлекла внимание необычная одежда, обувь и тот факт, что два года назад Глеб отправился на поиски чего-то важного.
Решили, что это что-то очень ценное он и нашёл, три больших мешка, которые сняли с ялика, были тому подтверждением.
Наводчик в посёлке послал весточку банде, которая занималась грабежом путников и теперь караван ждут, хотя ценным считают только один их фургон.
Самое главное, что выяснилось: нападение банды планировалось уже этой ночью.
Павел привёл главу каравана с помощником. Коршень покосился на сидящую недалеко Элю.
— При ней можно, — успокаивающе сказал ему Глеб. Ему не хотелось скрывать что-либо от Эли во избежание недоразумений. Пусть лучше всё знает, чем домысливает с ошибками.
Коршень выслушал внезапно открывшиеся новости, испытующе глядя на равнодушно отвечающего лазутчика.
— Чем ты его так, что он тут сидит и всё, что знает, рассказывает?
— Есть методы, — уклончиво сказал Глеб. — Что делать-то будем?
— Так у нас выбор невелик. Или защищаться, или нападать первыми. А если они решили нападать, как он говорит, когда наш лагерь полностью заснёт и успокоится, то некоторое время у нас есть. Это важно, если у них самих лагерь недалеко, и они ещё не выдвинулись. Когда выдвигаетесь? — обратился он к пленнику.
— Когда луна поднимется на ладонь над горизонтом.
— Далеко ваш лагерь?
— Нет, тут за лесом.
— Можешь незаметно провести?
— Да.
Эля слушала и уже заранее понимала, что выбора вообще нет. Кто-то пойдёт в эту опасную темноту, чтобы опередить нападение и уничтожить нападающих до того, как они придут убить их. Пойдут наёмники из каравана, убивать это их работа. Убивать, чтобы дать шанс выжить другим, в данном случае, шанс жить для всех мужчин их каравана.
Она боялась, что Паша тоже будет задействован в вылазке наёмников, но Коршень решил, что Глеб с Павлом останутся на защите лагеря, посчитав их слишком старыми для быстрых перемещений по ночному лесу.