Эля в ужасе судорожно забила руками и ногами, пытаясь выплыть на поверхность. По крайней мере её облегчённый рюкзак, в котором вещи были уложены в герметичный мешок, в котором был воздух, не тащил её в глубину.
Она вынырнула, смогла отстегнуть рюкзак и скинуть лямки. Холод перехватил дыхание. Инстинкты кричали, что ещё пять минут в этой ледяной воде и тело откажется шевелиться от переохлаждения.
Удивительно, но абсолютной темноты, как в туннеле, здесь не было, а был плотный полумрак, который позволил женщине понять, что она находится в воде озера, расположенного в большой пещере, и до берега этого подземного озера с ледяной водой, в котором она оказалась, расстояние всего метров в двадцать.
Всего лишь. Но их надо было проплыть и взобраться на мокрый и, наверное, скользкий каменный берег.
— И постараться не упустить рюкзак, — пришла к ней первая трезвая мысль после падения.
Она сосредоточилась на тёмной полоске и поплыла. Сзади за ней сверху посыпались куски земли, и женщина порадовалась, что уже отплыла в сторону от места своего падения.
Ботинки мешали плыть, ноги ныли от удара о воду, платье норовило обмотаться вокруг ног да так, что она пару раз погрузилась с головой, пришлось остановиться и подоткнуть подол за пояс. Рюкзак, спасибо, что не тонул, однако замедлял движение, Эля упорно тянула его за собой, стараясь не думать, что от холода уже онемели руки.
Берег действительно оказался скользким от мокрого мха, которым обросли прибрежные камни. Она не сразу смогла взобраться на берег, но по крайней мере, уже можно было встать на ноги и не плыть.
Она брела вдоль берега на подгибающихся от холода и усталости ногах, спотыкаясь о лежащие в воде булыжники уже мало что соображая. В её голове осталась только одна мысль: нужно выйти из воды. Пологий подъём обнаружился метров через десять. За это время женщина пару раз успела поскользнуться и упасть на круглых скользких прибрежных камнях, разбив о них коленку.
Эля вышла из воды, вытащила на берег рюкзак, сделала ещё несколько шагов подальше от озера, упала на влажные камни и только через пару минут пришла в себя настолько, что смогла слышать звуки и услышала, наконец, крик Павла, в котором явно слышалась паника.
— Э-э-э-э-ля! Ты жива? Э-э-э-эля! Ответь!
В темноте туннеля сначала никто не понял, куда делась Эля.
Глеб обернулся на звук, но недостаточно быстро, её уже не было, только доносился быстро удаляющийся крик. Секунда — другая на осмысление ситуации, послышался далёкий всплеск, и наступила тишина.
Гор, шедший вслед за женщиной, увидел только движение её силуэта в сторону, но дыры в стене, оставленной её телом, без фонаря сразу не заметил.
— Павел, фонарь сюда! Эля пропала! — крикнул Глеб.
Коршень, шедший замыкающим, прыжком оказался рядом с Глебом. У него тоже был фонарь.
— Не провалитесь сами! — голос Павла заставил их двигаться осторожнее.
Фонари осветили дыру и величину проблемы. Оказалось, что провалиться вообще можно было бы в любой момент.
Мужчины застыли.
— Стоим вроде на камне, — Павел ткнул палкой пол. — И если не провалились сразу и все, кто скопился на этом пятачке, то, скорее всего, стоим на камне и уже не провалимся. Значит, у нас только стена ненадёжная.
Руками, палками, сапёрной лопаткой они быстро расчистили дыру в стене до камня.
Оказалось, что основание туннеля шло по надёжному каменному карнизу как по полке наверху гигантской пещеры, на дне которой в свете фонарей отсвечивало подземное озеро, куда волей случая Эля и упала, когда с силой опёрлась на земляную истончившуюся стену правой стороны туннеля.
Павел лег на живот и заглянул в расширенную совместными усилиями дыру.
Коршень встал на колени и заглядывал из-за его головы. Глеб тоже тянул шею, устроившись рядом.
— Э-э-э-ля!
Гигантское пространство пещеры гулко разнесло этот крик.
— Паша, от твоих воплей там ничего не обрушится? Может быть, мы тут вообще первые люди за сотню тысяч лет. Пещера-то явно природная, вон видишь, сталактиты в блестящих кристаллах висят. Такие за десятки тысяч лет образуются. Как бы обрушения не было, — заметил Глеб с тревогой в голосе.
— Э-э-э-ля! — слегка сбавил громкость Павел.
Ничего.
Он кричал и слушал, и снова кричал. Ответом было глухое молчание, хотя снизу и доносились какие-то шлёпающие звуки. Павлу показалось внизу какое-то движение, потом всё стихло.
Он кричал и в его голосе уже слышались нотки паники. Минуты бежали, Эля не откликалась.
— Э-э-э-э-ля! Ты жива? Э-э-э-эля! Ответь!