Городской воздух, конечно, не отличался чистотой, но к тому времени, когда они добрели до бара, Скай уже чувствовала себя несколько бодрее; на щеках даже проступил слабый румянец.
Джарра нашел свободный столик у окна с видом на море. Водная гладь, все еще подернутая розовыми бликами, которые оставило закатившееся солнце, быстро темнела в сгущающихся сумерках.
— Горький лимон? — спросил он. — Или что-нибудь покрепче? Есть будешь?
— Спиртного не хочу, — отказалась Скай. — Но можешь заказать для меня тарелку кукурузных чипсов с нежирной сметаной. — Если он собирается ужинать, ей придется поддержать компанию.
Они медленно потягивали напитки. Джарра наблюдал за ней с задумчивым выражением на лице и вдруг спросил:
— Ну как шоу?
— Вроде бы нормально. Завтра последнее.
— А потом что?
— Потом меня ждут в Мельбурне, а после этого еще предстоят трехдневные съемки для телевизионной рекламы.
— Буду смотреть. Когда появится на экране?
— Месяца через два, наверное. У вас там есть телевизор?
— Теперь есть. И не только телевизор. Все современные удобства. Даже факс.
— Я раньше думала, что глубинные районы оборудованы только радиотелефонами и дизель-генераторами.
— Они до сих пор существуют. — Он помолчал. — Может, как-нибудь приедешь и сама увидишь.
Как-нибудь. Вряд ли это приглашение. Так, брошенная мимоходом реплика.
— Может быть, — беспечно отозвалась Скай. — Если выберу время.
— Оно у тебя надолго вперед расписано?
— На два-три месяца.
— А в Мельбурне ты сколько пробудешь?
— Пару дней. Еду сниматься для первого номера нового журнала моды. Народ нервничает, переживает, станут ли его покупать.
— На обложке ты будешь?
— Задумка такая.
— Тогда им не о чем беспокоиться.
— Надеюсь, ты не ошибаешься, — улыбнулась ему Скай.
Джарра с аппетитом уничтожал сытный бутерброд, а она, откинувшись на спинку стула, лениво жевала чипсы, созерцая гавань, паром, проплывающий мимо швартующегося у пристани теплохода.
Он что-то заметил по поводу вида. Она ответила ему сонной улыбкой. Он тоже улыбнулся, блеск в глазах стал мягче, нежнее.
— Да ты же с ног валишься, — сказал он. — Мне нет прощения. Разве можно было тащить тебя сюда?
— Я сама захотела. Но все-таки мне уже пора. Нужно поспать немного.
— Теперь-то уж мы точно на такси поедем, — заверил он.
У двери ее квартиры он спросил:
— Я увижу тебя завтра вечером?
— Да, — не задумываясь, ответила Скай.
— Куда ты хочешь пойти?
— На твое усмотрение.
— Ладно. Только потом не жалуйся.
— Не буду. — Она выудила из сумочки ключ и отвернулась, собираясь вставить его в замочную скважину, но тут почувствовала, что Джарра придвинулся ближе и, накрыв своей теплой сильной ладонью пальцы Скай, обдал дыханием ее висок.
— Я вот все думаю, не совершил ли я прошлый раз ошибку?
— Ошибку? — Скай подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Отправив тебя на такси домой одну. Может, я не понял намека?
— Ты все понял правильно. — Неужели он полагает, что раз она манекенщица, то готова лечь в постель с любым, кто накормит ее ужином? Так считают многие мужчины, только она надеялась, что он все-таки отличается от них.
— Тогда все в порядке, — невозмутимо ответил Джарра и повернул ее к себе лицом, потянув за плененную ладонь, другой рукой обхватив за талию.
Скай чуть раздвинула губы, встречая его поцелуй — отнюдь не быстрое дружеское прощание, как в прошлый вечер. И когда он отпустил ее, она едва не задохнулась от охватившей ее сладостной неги.
Он взял у нее ключ и, отперев дверь, распахнул ее.
— Спокойной ночи.
Джарра повез ее на прибрежный курорт Мэнли, до которого они плыли на пароме полчаса. Морской ветерок ворошил завитки, выбившиеся из пучка на ее голове, трепыхался в складках короткой расклешенной юбки розового хлопкового платья.
На берегу он взял ее за руку, и они зашагали по Корсо — узенькой полоске земли между гаванью и океаном, — обсуждая, какой кухне отдать предпочтение: тайской, итальянской, французской или индийской.
В итоге они устроились за столиком французского ресторанчика, стоявшего почти у самой воды. Неторопливо поужинав, они отправились бродить по берегу, целовались под сенью высокой раскидистой араукарии, а затем вернулись на паром.
У двери в ее квартиру он опять стал целовать ее, крепко прижимая к себе, и она покорно раскрывала свои размякшие губы, отдаваясь во власть его языка, пока наконец по телу не прокатилась сладостная судорога. Цепляясь за его плечи, она издала короткий стон.