Сердце неистово барабанит, пока я достаю телефон и начинаю фотографировать изображения. Загружу их в блог попозже. СТРАЖ и остальные попадают со стульев, когда увидят эту хрень. Я перебираю снимки со всей возможной скоростью, щелкая все до единого. В голове гудит, кровь эхом барабанит в ушах.
Вероятно, поэтому я не слышу, как кто-то входит.
Неожиданно меня отдергивают за воротники рубашки и куртки, перекрывая кислород. Я разворачиваюсь и от неожиданности выпускаю телефон из рук. Фотографии из файла разлетаются по полу. Я ожидаю встретиться лицом к лицу с могадорцем или одним из агентов.
Но все гораздо хуже.
Это мой отец.
— Какого черта ты тут делаешь?! — ревет он.
— Пап, я просто…
— Ты хоть представляешь, сколько бы огреб проблем, если б тебя здесь застукал кто-нибудь другой?! А обо мне ты подумал?
— Пап, позволь я…
— Это вопрос национальной безопасности, Марк. Господи, да пойми же!
Он грубо отталкивает меня, и я, запнувшись о свои же ноги, падаю на пол. Тем временем отец поднимает мой телефон и, тыкая на клавиши, планомерно удаляет все сделанные мной фотографии, непрерывно цедя проклятья. И только тут до меня доходит, что как-то странно, что он оказался здесь так поздно, да еще и в служебной форме. Чтобы ни случилось помимо пожара, это должно было быть довольно важно, раз его вызвали.
Закончив удалять фотки, он целую минуту буравит меня взглядом.
— Иди домой, Марк, — говорит он, ставя ударение на каждом слоге. — И ни шагу оттуда.
Отец протягивает мне телефон, но в этот момент дважды звучит оповещение о сообщении, и вместо этого, он включает экран, чтобы увидеть, что мне пришло.
Его лицо белеет.
— Что там? — спрашиваю я.
Он не отвечает, только протягивает руку, ставит меня на ноги и практически выволакивает из кабинета.
— Тодд! — рявкает он, и, когда тот появляется у входной двери, продолжает: —Наружу, живо!
— Пап, да что стряслось-то?
Отец продолжает тащить меня за собой. Я мог бы отбиться, но он и так в ярости. Что-то не так. Случилось что-то плохое.
Когда мы подходим к полицейской машине Тодда, отец распахивает дверь позади водителя и заталкивает меня внутрь. В этот момент мне удается вырвать у него из рук свой телефон, и отец громко хлопает дверцей до того, как понимает, что я его забрал. Он орет на Тодда:
— Отвези его домой к моей матери. А посмеет сопротивляться, арестуешь.
Отец бежит к своей патрульной машине, выкрикивая что-то в рацию, а Тодд, глядя на меня, качает головой.
Наконец, я опускаю взгляд на свой телефон. Там два сообщения от Сары.
«OMG[4] Джон здесь.»
«Не приходи, но если будет что-то странное, я тебе маякну.»
Черт.
Начинаю лихорадочно соображать, как быть дальше. Я немедленно звоню Саре. И когда она не отвечает, пишу ей:
«ОТЕЦ ЭТО ВИДЕЛ. ОН ЕДЕТ ЗА ДЖОНОМ. БЕГИ.»
И тут я понимаю, что это значит. Отец вызывает ФБР, полицию, черт, да даже пожарных.
И все они съезжаются к дому Сары, а она ни сном ни духом. Небось целуется с этим гребанным пришельцем, а ФБР и эта ненормальная Уолкер собираются устроить на нее облаву.
Долблю кулаком по металлической перегородке между передними и задним сиденьями и ору, пока Тодд садится в машину.
— НЕТ! Нам нужно к ней. Тодд, дружище, отвези меня к Саре. Ты должен отвезти меня к Саре немедленно. Давай, давай, давай.
— Я повезу тебя только домой.
Продолжаю долбить по металлической решетке, пока костяшки не начинают кровоточить, а Тодд не ударяет уже своим кулаком по решетке, крича, чтобы я заткнулся, и бормоча ругательства себе под нос. Я как раз в отчаянии пишу Саре, когда Тодд произносит:
— А я-то думал, взрыв в доме Гудов будет гвоздем этой ночи.
Дом Гудов. Взрыв.
Пытаюсь охватить все события разом, игнорируя боль в руке и пульсацию крови в голове.
Джон здесь. Он в Парадайз, вероятно, с Сэмом и Шестой. В доме Сэма был взрыв. Туда вызвали всех копов. Если там был взрыв, значит, там была стычка. А единственные, с кем Джон стал бы драться, это…
Моги.
Моги здесь. Они охотятся за Джоном. А Джон сейчас вместе с Сарой.
Глава 10
Ночь мне приходится провести дома. Все равно выбора у меня особо нет. Нэна уселась в кресле у подножия лестницы и одним глазом следит за моей дверью, а другим — за моим пикапом снаружи. Прямо личный отцовский сторож. Без сомнений, если я сделаю хоть шаг из дому, то там уже наготове будет ждать офицер, который схватит меня до того, как я доберусь до улицы. Последнее, что мне нужно, это чтобы меня швырнули в камеру, хотя вполне возможно, так я бы оказался ближе к Саре.