Возвращение в прошлое
***
По дороге шли двое. Конь и человек.
Оба вполне ещё крепкие ребята, явно закаленные в жизненных перипетиях.
Погруженный в какую-то отстраненную задумчивость, немного мрачного вида человек медленно шел по широкой, пустынной в этот закатный час, трактовой дороге. Шел, беспечно помахивая сорванной веточкой, загребая иногда пыль добротными сапогами на толстой подошве, намеренно пыля и по-мальчишески поддавая небольшие камушки. Изредка звякали его опасные на вид шпоры. Ему нравился этот звук, раздающийся в вечерней тишине, он придавал какую-то завершенность внутреннему одиночеству. Кавалерийский палаш беспечно был приторочен к седлу бредущего вслед коня. Пофыркивая, гнедой жеребец, деловито цокал по ровной утоптанной многими подошвами дороге своими коваными копытами. Иногда толкался мягким темно-серым, бархатистым храпом человеку в плечо, как напоминая о себе.
Через некоторое время, человек, почувствовав, что заныло его недавно поврежденное колено. Мужчина подвел своего гнедого жеребца к большому валуну у обочины и взгромоздился в седло оттуда.
Конь думал о своем лошадином, уверенно переступая длинными стройными ногами, и оставляя за собою цепочку ровных следов и поднимающуюся позади легкую дымку дорожной пыли. А человек ехал на нем верхом сквозь опускающиеся сумерки, мерно раскачиваясь в седле, в такт четкому ходу коня, и вспоминал свою историю. Обычная история человека, оставшегося как бы, не у дел. Нет, дел по-прежнему было много, но смысла в них он уже давно не видел. Не его это были заботы. Скорее, все делалось по привычке, как было заведено много лет назад, когда у него ещё было некое подобие семьи.
Он придержал коня на смутно знакомом пересечении дорог, осмотрелся. Вечерело, становилось все прохладнее. Короткое лето быстро закончилось, и скоро опять будут заморозки. Как же он не любил зиму и промозглость осенних дней. Хотелось тепла и понимания, тихих бесед с близким человеком у горящего очага. Ему так не хватает этого сейчас. Того, к чему он привык за много лет. Он тихо вздохнул, смиряясь с потерей названного отца и друга. Тяжко быть одному. Вдруг он вспомнил, откуда знакомы ему очертания холмов и это перепутье. Сглотнул. Это была стыдная история, особенно, на фоне только что промелькнувшего воспоминания об ушедшем близком человеке. Теперь стыдная, а тогда…
Как-то, пару лет назад, он прибыл в селение у этого перекрестка дорог. Нашел трактир, нужны были ночлег и ужин. Здание было весьма потрепанным, но прочным, с традиционной скрипучей вывеской, изображавшей двух сцепившихся, то ли псов, то ли волков.
У дверей невзрачного постоялого двора, он увидел парня лет шестнадцати-восемнацати, нагло на него смотрящего. Кривясь в усмешке, он что-то сказал полноватому мужчине, стоявшему рядом с ним на крыльце и тут же получил подзатыльник от своего более прозорливого хозяина, углядевшего в прибывшем путнике возможного щедрого гостя, а так же он успел оценить внушительный палаш у пояса и дорогую серьгу в ухе. После хозяйской «ласки», парень тут же вспомнил свои обязанности и резво подбежал к утомленному дорогой всаднику, чтоб принять его лошадь и отвести в конюшню.
Вот тогда ещё, в самом начале, когда вихрастый загорелый юноша случайно или нет, тронул его только недавно поджившее колено, и даже вроде ласково его погладил, извиняясь за нечаянный толчок. Он почувствовал, как неожиданно сладко свело в паху, как стало тесно в брюках. А когда дерзкий мальчишка поднял голову и заглянул ему в душу васильковым взглядом, то, …он едва слышно застонал, от нестерпимого желания тут же завалить негодяя, соблазнителя и взять его самым грубым способом из возможных. Потому, отвернулся, молчаливым кивком здороваясь с хозяином постоялого двора. И предпочитая больше не смотреть в сторону соблазнительного, но скорее всего, недоступного юноши.
Держась обеими руками за конскую гриву, он осторожно сполз с седла, оберегая своё больное колено, и аккуратно встал на ноги.
- Что, господин хороший, боитесь песок просыпать?- раздался за спиной молодой голос. Мужчина обернулся. Опять этот мальчишка! Он крайне неразумно обращал на себя внимание незнакомца.
- Ну да, опасаюсь, - усмехнулся острожный наездник, - а то в куличики заиграешься, да словишь от хозяина ещё с десяток затрещин. Займись лучше конем, чем дерзить. - И пихнул конский повод в руки наглого парня, не сдержавшись и окидывая его заинтересованным взглядом.
- Как звать-то тебя? – спросил он чуть погодя, когда юноша, приняв коня, умело отпустил подпругу, давая утомленному животному больше свободы.